Попаданка по вызову. Руки прочь от инструмента!

— Что значит, вы опечатываете мою мастерскую?!

Нервно схватившись за край лакированной столешницы, посмотрела на служителя закона с ужасом.

— Я… Я не могу закрыться! Заказы... У меня заказы расписаны на год вперёд! Важен каждый день, сроки горят! Да если я не выполню условия договоров, то я захлебнусь в неустойках. А там кредиты! У меня бабушкина квартира в залоге, черт вас побери!

— Это ваши проблемы, — пожал плечами невысокий мужчина, совершенно невзрачной внешности. Такого встретишь на улице и никогда не запомнишь, — на вас поступила жалоба о применении запрещенных на территории нашей страны веществ в производстве. А заодно об антисанитарии, — он брезгливо уставился на дохлую крысу посреди мастерской.

И я тоже на нее посмотрела. Хорошая крыса, жирная. И лежит прямо-таки на показ в самом центре помещения.

— Мы проверили, установили правомерность жалоб. Поэтому опечатываем здание и отзываем вашу лицензию. Вы сможете снова работать, когда заплатите положенные штрафы, устраните все нарушения. Получите вновь разрешение на работу, в частности на работу мастерской, тогда и приходите.

— Вы серьёзно сейчас?! — я затрясла злосчастными бумажками перед носом мужчины, — я бы в жизни не использовала свинец в качестве стабилизатора для краски. Это же чушь! У нас что, двенадцатый век, чтобы других материалов не было? А крыса? Вы только посмотрите на неё! — мы оба снова уставились на труп, — она лежит точно посреди мастерской. В том месте, где больше всего слезла краска с покрытия половых досок. Значит, именно по этому месту я больше всего ходила. Неужели вы думаете, что она бы мне здесь не помешала?!

— И на что же вы намекаете? — поднял он белесую бровь.

Я развела руками.

— Даже не знаю… Вам не кажется, что мне ее подкинули? Точно так же, как подмешали ядовитый свинец сразу во все банки с краской, тем самым её испортив! И теперь, вы хотите меня лишить еще и лицензии!

— Радуйтесь, что на вас уголовное дело не завели, — отрезал он.

Моя челюсть с громким щелчком захлопнулась. Не думаю, что мне бы хотелось узнавать, насколько он сейчас серьёзен. А отправиться за решетку у нас может любой ангел, если знать, как правильно подать его дело.

Растерянно оглянувшись, я села на приготовленные вчера вечером коробки с заказом. Сегодня его должны были забрать, а вырученные деньги как раз бы пошли на оплату ежемесячной аренды и, частично, на покрытие кредита. Теперь же я не понимала, как быть.

— Что же мне делать? — спросила вслух, поднимая глаза на мужчину. Не может же в нём не остаться ничего человеческого! — На получение лицензии у меня в прошлый раз ушёл год! А на сбор всех справок для открытия мастерской ещё три месяца. За это время я не просто разорюсь. Я потеряю репутацию, которую нарабатывала пять лет!

Серые глаза на секунду пронзили меня насквозь. Потом переместились на крысу и, наконец, задумчиво обвели взглядом обстановку вокруг.

— Поймите правильно, Елена Дмитриевна, — он сверил правильность моего имени с бумагами, — я неукоснительно следую правилам и действую только лишь в рамках закона…

Я напряглась, мысленно принимая охотничью стойку. Ну-ка, ну-ка… Что там дальше?

— Но в вашей ситуации… — он сочувствующе вздохнул. Разве что взгляд так и остался холодным и колючим, — когда молодая женщина попадает в беду… — я еле удержалась от того, чтобы его не поторопить. Ну же! Хочешь взятку, так скажи прямо! — я мог бы вам посоветовать организацию…