Арабатская стрелка. Повесть - Сергей Горбачев

Арабатская стрелка. Повесть

Страниц

40

Год

Повесть "Арабатская стрелка": уникальная история Крыма

Повесть "Арабатская стрелка" - это захватывающий рассказ о реальных событиях, происходивших в Крыму весной 2014 года, непосредственно перед референдумом о присоединении полуострова к России. Главными героями рассказа являются жители маленького села Стрелковое, которое расположено на границе Крыма и Херсонской области. Они принимают смелое и рискованное решение перенести государственную границу с южной околицы Крыма на северную, нарушая все нормы и ожидания.

Однако, в этом наивном стремлении "вернуться" в Крым кроется не только идея объединения с Россией, но и острые противоречия и разделения внутри села по национальному признаку. Это уже не только история о политических источниках конфликта, но и о разломах национального самосознания и различных интересов жителей.

Автор повести смело поднимает актуальную тему, ставит перед нами сложные моральные дилеммы и заставляет задуматься о нас самих. Каждый герой повествования представляет определенный аспект современного общества, его предубеждений и идеалов.

Чтобы полнее погрузиться в реальность истории, автор рассказывает о важной детали - президенту, в какой-то момент жизни, задали вопрос: "Что с вашей лодкой?!" и получили крайне спокойный ответ: "Она утонула...". Этот эпизод придает повести дополнительный смысл и глубину, заставляя нас задуматься о прошлом и его влиянии на текущие события.

Таким образом, повесть "Арабатская стрелка" является уникальным литературным произведением, насыщенным реальностью и сильными эмоциями. Она позволяет нам заглянуть внутрь разных сторон реальных событий и взглянуть на них с разных точек зрения. Это исследование мощной силы общественного выбора и его последствий, которые навсегда изменили историю Крыма и его населения.

Читать бесплатно онлайн Арабатская стрелка. Повесть - Сергей Горбачев

© Сергей Горбачев, 2015


Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Слова

Если правда то, что в Киеве больше не любят русских, то в этом виноват только я…

Той осенью город был как никогда «жовто-блакитным». С утра небо проливалось дождём, а потом весь день опавшие жёлтые листья плавали в его голубом отражении. И вышагивать по тем цветным лужам, опять-таки, в жёлтых ботинках на толстой подошве, было одно удовольствие. До тех пор, пока Лерка не забыла в машине зонт. И хотя от внезапного ливня спаслись в ближайшей кафешке, но до неё ещё надо было добежать, и, видимо, тогда я и подпростыл.

Тот аптечный киоск на бульваре Леси Украи́нки, куда мы вырулили по дороге домой, был очень кстати. И если бы Лерка не осталась ждать в машине, я бы, конечно, так не оконфузился. Всего-то и надо было купить капли в нос, да одноразовые бумажные платочки, что может быть проще. С каплями, собственно, так и вышло, а вот с платочками, как-то не задалось…

Немолодая продавщица – дородная киевская тётка – протянула капли и две упаковки платочков, забрала гривны и дружелюбно кивнула на моё «Спасибо». Но шагнув, было, в сторону машины, я застыл, недоумённо разглядывая покупки. Вернее, одноразовые бумажные платочки, на упаковке которых синело по-украински довольно странное название. Не знаю, чем именно я тогда был озабочен, но перечитывая его на местный манер – «нижний дотык» – я вдруг понял, что произошло какое-то невероятно смешное недоразумение. «Ведь мне не нужен „доты́к“, – хмыкнул про себя я, – а уж тем более „ни́жний“». Неужто, перепутала тётка платки с…

– Женщина, извините, – снова заглянул я в аптечный киоск, – но вы перепутали. Я у вас платочки одноразовые просил, а вы мне вот… это дали… – неловко улыбаясь, протягивал я упаковки с «доты́ком».

– Что просили, то и дала, – недоумённо смотрела на свой товар продавщица. – Вам для чего надо?

– Ну, уж точно не для этого… – её вопрос откровенно развеселил. – Мне для носа. А это… явно для другого, – подмигнул я, с трудом сдерживаясь от смеха.

– А я и дала для носа, – ещё более недоумённо таращилась тётка.

– Интересно, что вы сейчас носом назвали? – не выдержав, расхохотался я. – Мне, вот, для этого носа, – трогал я рукой свой собственный нос и громко смеялся.

– А я тебе что дала?! – в голосе тётки стали появляться визгливые нотки. Она явно не понимала, что происходит, и на всякий случай перешла к обороне.

– Ладно, женщина, вы только не расстраивайтесь, всякое бывает, – давил я смех. – Я у вас платочки просил, а вы мне этот дали… нижний заты́к, – снова прыснул я.

– И чо?! – уже агрессивно спросила она.

– Ну, нижний же… – активно помогал я себе жестами, показывая, насколько нижний, не зная, как ещё объяснить продавщице её оплошность. И трудно описать, как же это было смешно.

Она наконец-то поняла. И так посмотрела на меня, что я поперхнулся своим смехом. Несколько секунд звенящей тишины, и тётка отчеканила:

– Ни́жный до́тык. Здесь написано: «Нiжний Дотик». Понятно тебе?! Не нижний, а нiжний – нежный по-русски. Не доты́к, а до́тык – прикосновение по-вашему. Понятно тебе?! «Нежное прикосновение» платки называются!

– Москаль клятый, изгаляться вздумал! – бросила она на прилавок обе упаковки с платочками, и с размаху захлопнула перед моим носом окошко киоска. Я даже извиниться не успел…