Мои парень-Пилот

В зале ожидания Юля выпила две таблетки успокоительного. Девушка редко болела, не любила лекарства и предпочитала не появляться в медицинских учреждениях без веских причин. Исключения составляли полеты. Самолеты, замкнутое пространство авиасалона и высота вселяли панический ужас.
Чемодан Юля собрала заранее - за неделю. Девушка думала, что чем раньше упакует вещи, тем быстрее забудет о предстоящем перелете и неделю не станет нервничать по этому поводу. Пухлый саквояж стоял готовый глубоко в шкафу.
Накануне поездки Юля встретилась с подругой. Они сидели на уютной Нининой кухне и пили чай. Нина недавно вернулась из Тайланда, где отдыхала с семьёй. Фотографии и восторженные эпитеты по этому поводу не заканчивались. Нина на слоне, Нина с цветком, Нина с фонтаном и так до бесконечности. Экзотические снимки красовались в ленте Нининого профиля в инстаграмме. Юля мужественно терпела это цветное безумие.
Нина поставила чашку на стол и аккуратно откусила шоколадную конфетку. Девушка мучительно вздохнула, испытав смесь удовольствия и чувства раскаяния от съеденного сладкого. Юлина подруга отличалась круглым приятным телосложением и носила плотную царскую светло-русую косу, которую замысловато укладывала высоким пучком. Выразительные глаза, изящный, чуть вздернутый носик и аккуратные, пухловатые губы навевали сравнение с кукольной внешностью. При рассмотрении девушки в полный рост, воображение услужливо рисовало советских кругленьких поварих, буфетчиц и прочих милых дам, связанных с едой. От Нины, казалось, пахло котлетками, пирожками, румяными пирогами и компотом. Причем пахло вкусно и аппетитно.
Юля вздохнула, отпила чаю и бросила взгляд в отражение в блестящем боку заварника. В ответ глядела уставшая кареглазая девушка. От Юли не пахло пироженками и борщом, от нее за километр веяло делами, дедлайнами и занятостью. Среднего роста, стройная шатенка с умным, грустноватым взглядом из-под пушистых, беличьих ресниц, Юля, казалось, сошла со строчек романса. Однако все, кто видел девушку за работой, быстро разубеждались в этом зефирном образе. Юля работала с четырнадцати лет и к двадцати семи занимала должность ведущего специалиста по сделкам с недвижимостью в крупнейшей компании страны.
За спиной коллеги прозвали ее питбулем из-за деловой хватки. По офису ходило утверждение, что если требуется заключить невозможную сделку, то никто кроме Юли не справиться с этим делом. Она умела мило улыбаться и одновременно убеждать оппонентов в обоснованности пунктов договора. Юлины сделки приносили порядка трети годовой прибыли головного офиса компании. Если бы среди риелторов страны существовала некая доска почета, фотография молодого риэлтора непременно висела бы там в золоченой рамке.
Могла бы ее карьера стать еще успешнее? Девушка считала, что нет предела совершенству, тем более начальник по секрету шепнул, что скоро освободиться должность директора по развитию. Дело оставалось за малым: убедить совет акционеров в ее кандидатуре на это место. А для этого требовалось заключить особо крупную сделку, контракт года.
Такая сделка была у Юли в работе, и на нее она летела завтра в Новосибирск. Мечта о должности замерла в шаге от воплощения.
Вот если бы только не полет. Девушка не могла настроиться на переговоры. Настроение сбивала мысль о самолете и необходимость нахождения на ненавистной высоте. Даже сидя на уютной оранжевой кухне, Юля чувствовала себя рассеянной. То и дело тревожно сжималось сердце в паническом ожидании перелета.