Увидеть Париж и умереть

– Напомни мне, пожалуйста, Люка, за какие такие твои заслуги я взял тебя на работу?

– Как вы сами изволили выразиться, мсье Жак, я первый жмурик за тридцать лет, который сумел вас испугать, а потом и вовсе оказался живее всех живых. А еще я вам нос сломал…

Люка до знакомства с Жаком жил в такой глухой деревушке, что ее даже на картах найдешь не сразу: для этого потребуется внушительных размеров лупа, а еще лучше – микроскоп. И вот случилось же так, что несколько дней назад, прогуливаясь и маясь от безделья, наткнулся Люка на пустой открытый гроб и, недолго думая, решил вздремнуть в нем часок-другой (действительно, а почему бы и нет?). Когда же местный могильщик вернулся и увидел внутри лежащее тело, то долго разбираться не стал: времена нынче такие, что каждая минута бывает на счету. Он взял молоток, гвозди и быстренько установил крышку на законное место. Природа наградила Люка почти богатырским телосложением, и сон у него был соответствующим. Поэтому, когда гроб заколачивали и по заведенному обычаю деревни с холма в реку сталкивали, он даже бровью не повел.

Сколько проспал в полной темноте Люка – неизвестно, а проснулся же он лишь тогда, когда какой-то бородатый мужичок на вид лет шестидесяти (как потом выяснилось, это был Жак) пытался стоматологическими щипцами вырвать у него вполне еще здоровый зуб. Наш несостоявшийся покойник вскрикнул так, что повидавший много всего на своем веку Жак от страха и неожиданности даже выронил щипцы из рук, а после и вовсе получил точнейший удар в нос и потерял сознание на некоторое время.

– Вот ответь мне, Люка, зачем мы удаляем всем новоприбывшим зубы? – решил проверить знания своего помощника Жак, не отрываясь от очередного пока еще трупа.

– Опять вопросами будете мучать? Я же уже сдал вам экзамен! На три с плюсом, – тянул время перед ответом Люка. – Несмотря на то что все будущие зомби по своей природе очень добрые и, оставаясь в меру разумными, не стремятся причинить вреда живым людям, у них преобладает основной инстинкт – голод. Поэтому мы с вами, как гробовщики, обязаны выдернуть у вновь преставившихся обозначенные части тела, чтобы исключить гипотетическую вероятность нанесения вышеназванными зомби ущерба близким и не очень людям, которые намереваются продолжить контактирование с почившими. Правильно?

– Это так в должностной инструкции и на твоей шпаргалке написано, а значит-то это что? Ты мне просто объясни: так, мол, и так.

– Жрать они хотят, как зомбяками становятся, а мы им не даем. Без зубов они максимум обсосать человека смогут, но это уж не так страшно: мерзко, противно, но терпимо и безопасно.

– Вот именно. Ты всех новеньких обработал?

Мсье Жак Жером вот уже больше тридцати лет значился главным гробовщиком Парижа, в свое время написал несколько научных трудов по изучению зомби, а также получил награду за «Налаживание отношений между людьми и зомби» из рук сразу двух президентов Франции: недавно умершего и только что избранного. Еще лет пять или десять назад он руководил целой сетью адаптационных крематориев «Понимай-Хорони-Сжигай» по всему Парижу, но в последнее время из-за экономического кризиса в стране понимающих людей становилось все меньше, и подавляющее большинство использовало упрощенную формулу «хорони-сжигай». Однако мсье Жером от своих принципов не отходил и все прибывшие тела старался подвергать привычному ритуалу подготовки. А работы меньше за эти годы не становилось. Шутка ли: два из трех почивших тел в стране отправлялись на упокоение в Париж! Город стал обладателем самого большого кладбища в мире, а причиной тому были, как всегда, человеческая глупость и бюрократия.