Кровные цепи

Что-то тяжелое, словно могильная плита, давит на грудь, мешая дышать. Открываю глаза и встречаюсь взглядом с маленькими мерцающими в темноте глазками. Смотрят внимательно, зло, с язвительной насмешкой. На мне сидит крыса. Нереально большая, коварная, беспощадная. Шевелит усами, обнажая ряд острых зубов. Вскакиваю, пытаясь встряхнуть намертво вцепившегося в меня зверя. Меня прошибает холодный пот, и я просыпаюсь.

Вот уже многие недели является ко мне по ночам мерзкая усатая тварь, душит меня своей тяжестью и зловонным дыханием, грозит выступающими вперед резцами, насмехается, смотрит с издевкой.

Мыши загрызли мою дочь.

Не в прямом смысле загрызли, разумеется, – я не сумасшедший. Но именно они виноваты в том, что случилось с моей Снежинкой-Смешинкой. Сначала они отняли у нее улыбку, заменив непосредственную детскую радость жизни беспросветным страхом, а потом забрали и саму жизнь.

С тех пор мне и снится этот кошмар. Но мышей я, взрослый здоровый мужик, стал бояться значительно раньше. Бояться и ненавидеть.

Началось же все в тот день, когда я нашел Снежану.

Хотя, наверное, даже раньше все началось: тогда, когда морозным солнечным днем встретил Снегурочку. Она стояла возле наметенного за ночь сугроба и с прищуром вглядывалась вдаль. Снег искрился на солнце, искусственный мех надетой на девушку шубки переливался, на плечо была перекинута настоящая коса с вплетенной в нее серебристой лентой.

Январь 2005 года

Айтишник – крутая профессия: программист и веб-дизайнер без куска хлеба не останется. А в то время, с которого я начинаю свою историю, такие, как я, вообще были нарасхват. Тот, кто не только знал, как собрать системный блок, подключить ПК и установить ПО, но и сам мог что-то создавать (сайт, прогу несложную), имел шанс покинуть малую родину и трудоустроиться в столице. Что я, в общем-то, и сделал.

Пахать первое время приходилось без выходных и праздников. Оставить свое компьютерное хозяйство надолго я не мог, но замены у меня не было. Но потом фирма, где я трудился, расширилась, и у меня появился помощник – Леха Волков. Его образ являл классического сисадмина: он был тощим, точно сидел на ЛСД, имел длинные и часто немытые волосы, забранные в хвост, носил дырявые джинсы и растянутый свитер и, главное, большее время пребывал в своем мире. Иногда казалось, что и мыслит он бинарно. Но, тем не менее, работу он свою знал, и я наконец-то смог на пару недели смотаться домой, где не был уже больше двух лет.

Здесь-то я и встретил ее – мою Снегурочку. Звали ее Анжелой и было ей чуть больше семнадцати лет – она и школу-то еще не закончила. Родители ее, прогорев на торговле стационарными телефонами, решили, что перспективнее заняться фермерством, тем более что сими были уроженцами села. Продав квартиру в областном центре, приобрели дом в поселке, примыкающем к городу, и стали соседями моей матери. Жили здесь уже почти год, но были, словно чужими.

Хуже всего приживалась на новом месте Анжела, привыкшая к благам цивилизации и шумной городской жизни. Несмотря на то, что до города было рукой подать – минут 30-40 на автобусе, ходившем через каждые полчаса, - по вечерам девушке приходилось оставаться дома: после семи вечера общественный транспорт к нам начинал ходить реже, а последний рейс совершал, когда еще не было и десяти. Так что пришлось Анжеле против воли сделаться домоседкой. Обо всем этом я узнал, когда познакомился с ней чуть ближе.