Однажды, помню…

На одном из чемпионатов СССР по стрельбе, проводившемся летом во Львове, неожиданно наступил холод, пошли снег с дождем. И когда дошло дело до торжественного открытия соревнований и парада участников, то организаторы решили все сделать побыстрее, чтобы участники не замерзли. Вышли спортсмены на построение, нужно было получить атрибутику, но куда-то запропастился тот человек, кто должен был их выдавать. И начальникам команд сказали, чтобы они сами взяли флаги республик и таблички с названием команд в одной из комнат в небольшом служебном домике. Но неожиданно российского там почему-то не оказалось. Возможно, кто-то взял по ошибке. А на улице по радио уже объявили команду «Приготовиться к параду». Пришлось взять первый попавшийся похожий по расцветке и бежать к нашей российской команде. Но флаг сразу разворачивать не стали, отдал одной из спортсменок, предупредив, чтобы подняла только тогда, когда колонна тронется, а перед трибунами опустила вниз. Минуты через три увидел бегающего начальника команды одной из бывших союзных кавказских республик. Он искал свой флаг.

Тут дали команду трогаться, и колонна с участниками пошла на стадион. До сих пор так и не знаю, под чьим флагом мы прошли. Но что не под российским – это точно.

На чемпионате Европы, проводившемся в Москве, во время награждения призеров соревнований поднимали флаги стран в честь победителей и играли соответствующие гимны. Во время вручения медалей очередной тройке призеров за ограждением взволнованно бегает один из руководителей команд. Но его не пускали к судьям и пьедесталу, шла телевизионная трансляция.

И когда гимн отыграл, он все же сумел добраться. Оказалось, что подняли не тот флаг. Перенаграждать было уже неудобно, поэтому перед ним извинились. Но, как выяснилось, претензии он все-таки предъявил, выполнил свой долг.

Был в Советском Союзе один очень строгий судья по стрелковому спорту. Держал в тонусе и судей, и спортсменов, ходили о нем легенды, особенно среди армейских спортсменов. Мог он, например, в то время, когда соревнования начались, взять и послать спортсмена постригаться, хотя время на выполнение упражнения ограниченное. И режим заставлял строго соблюдать. Если, например, в гостинице находил кого-то из спортсменов, прогуливавшихся по коридору после двадцати трех часов, времени отбоя, мог посадить в машину, увезти за город километров на пятьдесят, оставить там без денег со словами: «Не забудь, что подъем у нас в семь часов, утром жду на пробежку». Дисциплина была «железная».

Бывали случаи, когда раздавался звонок в номере гостиницы без пяти одиннадцать вечера, то есть за пять минут до отбоя. И в трубке звучал его голос: «Ну, как готовитесь к отбою?» На что в ответ звучали клятвенные заверения, что уже все лежат, а это последний из спортсменов встал, чтобы погасить свет. И все мгновенно бросались по кроватям, выключая свет и раздеваясь на ходу. А утром могло оказаться, что, оказывается, он звонил из другого города, из дома, еще не вылетел.

Но однажды выяснилось, что есть еще более жесткие люди. Служил в те годы один замечательный командующий военным округом, который помогал спорту. В частности, построил прекрасное стрельбище. В честь его открытия, начала соревнований пригласили этого генерала, чтобы он дал старт началу соревнований.