Говорит Альберт Эйнштейн

© Е. С. Петрова, З. А. Смоленская, перевод, примечания, 2018

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2018

Издательство ИНОСТРАНКА®

Нелл, Джейго, Тоби, Эллиоту и Тому

Если бы все жили, как я, не было бы приключенческих романов.

Двадцатилетний Альберт Эйнштейн в письме к сестре Майе, 1899

– Говорит Альберт Эйнштейн.

– Кто? – переспрашивает девичий голосок на другом конце провода.

Утро; Альберту сегодня исполняется семьдесят пять. Он сидит у себя в кабинете на втором этаже небольшого дома на Мерсер-стрит в Принстоне, листая памятный альбом с серебряным тиснением:

Вслушиваясь, он сильнее прижимает к уху трубку черного телефона марки «Вестерн электрик».

– Простите, – отзывается девушка. – Я ошиблась номером.

У нее характерный акцент бостонских браминов.

– Вы не ошиблись, – возражает Альберт.

– Да? Скажите, пожалуйста, сэр… какой у вас номер телефона?

– Точно не знаю.

– Не знаете свой номер телефона? Вы же Альберт Эйнштейн. Разве может самый известный в мире ученый не знать свой номер телефона?

– Никогда не запоминайте то, что можете найти в справочнике, – говорит Альберт. – А еще лучше – поручайте находить нужные вам сведения кому-нибудь другому.

Во время разговора из его вересковой курительной трубки сыплются искры тлеющего табака – прямо на письмо немецкого физика Макса Борна. Альберт тут же гасит их шлепком ладони.

– Буду знать, сэр, – говорит девушка. – Простите за беспокойство.

– Никакого беспокойства. Скажите, сколько вам лет?

– Семнадцать.

– А мне сегодня семьдесят пять.

– Правда? Семьдесят пять – это дата. С днем рождения.

– Благодарю. Вы сделали мне отличный подарок.

– Я? Каким образом?

– Подняв интересную философскую проблему. Вы набрали неверный номер. Неверный для вас. Но верный для меня. И это любопытнейший парадокс. Как вас зовут?

– Мими Бофорт.

– Откуда вы звоните?

– Из своей комнаты, это не в Принстоне.

– Из комнаты, говорите… а родной дом ваш где?

– В Гринвиче, округ Фэрфилд, штат Коннектикут.

– Приятное место. Вы мне еще позвоните?

– Позвоню, только если вы действительно Альберт Эйнштейн. Тогда конечно.

Он теребит свои густые белые усы.

– А вы загляните в телефонную книгу.

Его правая голень ходит из стороны в сторону. Стопа подпрыгивает вверх-вниз. Он разминает икроножные мышцы. Но даже не догадывается, что его нога совершает столь быстрые движения.

Попыхивая трубкой с табачной смесью «Ревелейшн» в версии «Хаус oф Виндзор» от «Филип Моррис», Альберт уставился на поздравительные открытки и телеграммы, заполонившие не только его письменный стол и другие поверхности, но даже деревянный пюпитр. От кого они – можно только гадать.

Есть, конечно, телеграммы от известных ему лиц, таких как Джавахарлал Неру, Томас Манн, Бертран Рассел и Лайнус Полинг.

Он неловко ерзает в кресле из-за разыгравшейся боли в печени.

Развернув свежий номер «Нью-Йорк таймс», Альберт видит на редакционной полосе слова Джорджа Бернарда Шоу о том, что имя Эйнштейна навсегда останется в истории наряду с именами Пифагора, Аристотеля, Галилея и Ньютона.

На стульях, комодах красного дерева и журнальных столиках лежат отпечатанные на мимеографе оттиски научных работ из Института перспективных исследований Принстонского университета, присланные математиками, физиками, археологами, астрономами и экономистами для его личного ознакомления. Рядом с карандашницами, перед граммофоном и коллекцией виниловых пластинок – в основном с записями скрипичных и фортепианных произведений Баха и Моцарта – красуется стойка его вересковых трубок.