Все жанры Все авторы
Любовь, комсомол и зима - Гала Артанже

Любовь, комсомол и зима

Страниц

115

Год

2024

Каков был бы новый взгляд на жизнь в Советском Союзе середины 70-х годов через призму юной мечтательницы? Эта молодая женщина, вернувшаяся после пяти лет в солнечной Франции, вновь погружается в реалии провинциального городка, где времени кажется неумолимо остановилось. Воспоминания о 1975-1976 годах – это не просто момент в биографии, это целая эпоха: комсомольские собрания с их идеализмом, тяжёлые дни на производстве, где молодёжь училась трудиться и строить будущее.

Молодёжные общежития, где царила дружба и взаимопомощь, становятся местом встреч и первых влюблённостей. Здесь зарождаются танцы на вечеринках и первых дискотеках, где под звуки модной музыки парни и девушки открывают для себя радости юности. О первой любви мечтают многие, и именно в ней молодая героиня стоит перед вопросом: "Что важнее — истинная любовь или мимолетная страсть?" Она понимает, что настоящие чувства требуют жертвенности и готовности идти на компромиссы.

Но не всё так просто. Ревность и опасения, предательства и разочарования добавляют пикантности в ежедневные будни, создавая атмосферу напряжённости, которая заставляет задуматься о таких важных качествах, как толерантность и умение прощать. В этом контексте музыка и поэзия становятся не просто фоновой мелодией, а настоящими спутниками, помогающими разобраться в своих чувствах и переживаниях. Они перекликаются с душевными терзаньями, с надеждами на лучшее и мечтами о счастливом будущем.

Таким образом, жизнь в СССР в середине 70-х представляется не только хроникой эпохи, но и ценным источником важных уроков о любви, дружбе и самоопределении, о том, что даже в условиях жестокой реальности можно найти места для нежности и вдохновения.

Читать бесплатно онлайн Любовь, комсомол и зима - Гала Артанже

Париж, Франция. 1974

«Бонжур! Амур! Тужур!».

Воздух Парижа пропитан запахами свежеиспечённого багета, горячего шоколада, цветущей глицинии, выхлопных газов и… ароматом любви. Любовь кружит по Парижу, проникает во все его кварталы, вокзалы, метро, рестораны, кинотеатры, парки, в телефонную будку, под фонарь у подъезда…

Средь бела дня, на виду у всех, на скамейках парка Жардан Монсо целуются влюблённые парочки. А я с учебником на коленях сижу на зелёном газоне среди студентов, зубрю мудрёные формулы фотохимических цепных реакций.

Любовь витает и на этом зелёном газоне, а у меня – начало конца моих первых романтичных, волнующих, платонических чувств. Ничто не предвещало такого финала. Ничто! Ещё вчера ОН держал мою руку в своей, смотрел в глаза, так близко-близко, что я ощущала не только стук его сердца, но и трепет ресниц.

Мы стояли на набережной Сены у моста Александра III, со стороны парохода-ресторана, смотрели на воду, и он сказал, что ничего лучшего в его жизни не было с тех пор, как мы познакомились.

А на следующее утро я получила красочный конверт с открыткой-приглашением на церемонию бракосочетания в мэрии пригорода Парижа. Ха! Одним из «брачующихся» обозначен мой любимый – ОН.

Нет-нет, никакой истерики и слёз! Единственное, что я почувствовала, – это пульсация в висках и застрявший в горле выдох: «Почему?».




Романовск Приволжский. Осень 1975


Через год я оказалась в провинциальном российском городке Романовск Приволжский, на родине матери, где всё ещё проживали две её сестры. В городке возводилась вторая очередь текстильного комбината. К тому времени строительство основной части комплекса завершили, и в полную мощь работали льнопрядильный, ткацкий и красильный цеха. Возведение комбината имело статус Всесоюзной ударной комсомольской стройки, и мне не стоило усилий получить комсомольскую путёвку с гарантией трудоустройства и обеспечения жилья.

Конечно, родители пребывали в шоке, всячески отговаривали от столь опрометчивого решения: покинуть их самих и, главное, такую распрекрасную Францию.

Да, мы жили в Париже. Родители  занимали скромные должности служащих в Посольстве СССР во Франции.

– Ты вообще в своём уме? Тебе одной на миллион желающих выпал шанс отучиться в Париже, иметь стопроцентную гарантию на легальную работу и натурализацию. И всё это коту под хвост?! И чего ради?! Ладно бы ещё – в матушку-Москву, так нет, собралась в богом забытый Зажопинск, – негодовала мать. – Поймать Жар-птицу и променять её на серого воробья?!

Зажопинском мать называла свою родину, милый провинциальный городок, из которого она сбежала в Москву в том возрасте, в котором я сбежала из Парижа. Колесо семейной истоии повернулось вспять! Мать негодовала. Отец вздыхал.

Но родители знали мой упрямый характер, и им ничего не оставалось, как смириться и вызвать на телефонные переговоры старшую сестру матери.

И я не свалилась на родственников с бухты-барахты, не стала обузой: администрация комбината предоставила комнату в общежитии в пятиэтажном доме со всеми удобствами. Из трёх таких высотных домов выросла новая часть провинциального городка. Улицу с этими «высотками», дворцом культуры, детским садиком, парикмахерской, продовольственным и промтоварным магазинами, кафе назвали Молодёжная. Комбинат стал градообразующим предприятием Романовска Приволжского и фундаментом зарождения современного города.

Вам может понравиться: