Memoria. Воспоминания, рассказы, стихи

Жанр: Литература 20 века / Русская поэзия / Биографии и мемуары

Автор

Страниц

105

Год

2024

Нина Ивановна Гаген-Торн является одной из ярчайших фигур в панораме женской «лагерной» прозы, разместившись наравне с такими выдающимися авторами, как Е. Керсновская, Е. Гинзбург и Т. Петкевич. В своих дневниках и воспоминаниях она мастерски раскрывает судьбы людей, пострадавших от репрессивных механизмов сталинского режима. Гаген-Торн не только известный ученый, сделавший значительный вклад в развитие советской этнографии, но также талантливый поэт, писатель и мемуарист.

Ее юные годы прошли на фоне Серебряного века и становления советской власти. Она стала свидетельницей литературной жизни того времени, была на чтении стихов Александра Блока, принимала участие в семинарах Андрея Белого и посещала заседания знаменитой Вольфилы, одной из главных интеллектуальных площадок Петрограда 1920-х годов. Однако самые тяжелые испытания пришлись на время вскоре после того, как ее карьера на научном поприще была обнажена предстоящими репрессиями: в 1936 году Нина Ивановна была арестована и получила срок в пять лет в колымских лагерях. Её суждения и страдания не могли не отразиться на ее дочерях, оставшихся без матери в детском возрасте.

После освобождения Гаген-Торн смогла защитить диссертацию, но новое несчастье настигло ее – ещё пять лет в лагере, а затем ссылка. Несмотря на все тяготы, ей удалось сохранить стойкость духа, ясность мышления и неугасимую страсть к познанию мира. Она стремилась оставить «хотя бы тоненький следок» своего существования, желательно запечатлеть опыт и страдания в словах, чтобы передать их следующим поколениям.

Она смогла обнародовать свои воспоминания лишь в 1994 году, после своей смерти. В издании представлены не только ее мемуары, но и различные стихи, а также фрагменты из дневников и писем, подготовленные её дочерью Галахой Гаген-Торн. Не менее важную роль в издании сыграла вступительная статья известного литературоведа и критика Мариэтты Чудаковой, подчеркивающая значимость творчества Нины Ивановны в контексте русской литературы и памяти о потерянных нации судьбах. Творчество Гаген-Торн сегодня служит важным свидетельством о стойкости духа человека перед лицом жестоких обстоятельств и о необходимости сохранения исторической памяти.

Читать бесплатно онлайн Memoria. Воспоминания, рассказы, стихи - Нина Гаген-Торн

Издательство КоЛибри^>®

Широко открытыми глазами

Сегодня уже и не передать того общественного накала, который разогревал изнутри участников сугубо научной, казалось бы, конференции, проходившей близ Тарту в мае 1967 года, задуманной двумя профессорами Тартуского университета – они определяли тогда мейнстрим отечественной филологии, которая стремилась противостоять ее официозной имитации: это были Юрий Михайлович Лотман и его жена Зара Григорьевна Минц. Едва ли не каждый из докладчиков и слушателей если не понимал, то чувствовал – происходит нечто экстраординарное: не просто научное, но одновременно общественное событие. По условиям советского (раннебрежневского, подмораживавшего один за другим следы хрущевской «оттепели») времени, это впечатление совершенно не обсуждалось в аудитории, но, помнится, и за ее пределами тоже – потому что всем и так все было ясно.

И дело было не только, скажем, в докладе «Блок и Юрий Олеша» Аркадия Белинкова, автора двух изданий (1960, 1965) книги «Тынянов», давно стоявшей в домашней библиотеке не только гуманитария, но любого либерально настроенного физика или математика, и читавшейся как по ошибке легально изданная листовка. Так же воспринимался и его доклад. Научного в нем оказалось не так уж много, но политическим подтекстом была оснащена каждая фраза.

Особое измерение второму Блоковскому симпозиуму, пожалуй, в гораздо большей степени придавало присутствие трех людей, попавших на наше сборище, как в фантастическом рассказе, из другого времени – прямым ходом из Серебряного века.

Это были издатель Блока Самуил Миронович Алянский (1891 года рождения) – с ним я тогда познакомилась и, смею сказать, подружилась, – тонкий филолог Моисей Семенович Альтман (моложе Алянского на пять лет), ученик Вячеслава Иванова… И еще моложе – 1901 года рождения, – но тоже вживе видевшая и слышавшая Блока Нина Ивановна Гаген-Торн – невысокая, с прямыми, ровно подстриженными, помнится, волосами, с неуловимо мальчишеской повадкой. За ее несогнутой спиной стояли два лагерных срока[1]. То есть с ней в зал научных заседаний вошла та страшная часть истории страны, которая успела в конце 50-х – начале 60-х просочиться в печать, но со второй половины 60-х вновь старательно оттеснялась из публичной сферы в тень.

Мы слушали сообщение Нины Ивановны о Блоке, о постоянном присутствии поэта в жизни ее поколения. «…Дыхание его лирики для нас, молодежи, было тогда так же повседневно, как созерцание Медного всадника и Исаакия, Ростральных колонн и стрелки Васильевского острова. Мы жили с постоянным, почти незамечаемым, присутствием Блока»[2].

Ранняя юность ее пала на годы революции. И она напишет в своих воспоминаниях о том, как по-разному «воспринимали революцию мы, подростки разных слоев интеллигенции». Но – однородность была в единстве дыхания – мы вышли из мира XIX века, где созревали наши родители, в век XX. И ясно было: этот век несет «невиданные перемены, неслыханные мятежи». То есть блоковские строки обещали им революцию неминуемо. И они верили в свои юные годы в то, что она несет обновление. А кто же в юности не жаждет нового?

Продолжить чтение

Вам может понравиться: