Пляс Нигде. Головастик и святые - Андрей Филимонов

Пляс Нигде. Головастик и святые

Страниц

215

Год

2022

Андрей Филимонов - многосторонний талант: прозаик, поэт, журналист, номинант и финалист нескольких престижных литературных премий, включая "Большую книгу", "Национальный бестселлер" и "НОС". Он известен своим романом "Рецепты сотворения мира" и сборником рассказов под названием "Выхожу 1 я на дорогу". Теперь Филимонов радует читателей своей новой книгой под названием "Пляс Нигде". Этот захватывающий магический роман-странствие переносит нас в увлекательные приключения, распахивая двери в неизведанные миры. Каждая точка на карте мира становится поводом для захватывающего и живописного рассказа, а попытки автора написать текст превращаются в уникальное путешествие внутри путешествия.

Основной герой книги преодолевает мистические испытания в горах Алтая, наслаждается встречами с "головастиками и святыми" в деревне Аскат на Чуйском тракте, совершает "горизонтальный танец" с экспертом по шамбале в Риге, открывает миру "энциклопедию ветра" и перелезает на чужой балкон в Париже. Его завораживают дороги, уводящие к винно-водочному ларьку, по которым он задает вопросы сутенерам в Гарлеме, а захватывающее путешествие приводит его к возможности снять документальный фильм в домике Хэмингуэя на границе Канады.

Но одна случайная встреча на автостопе становится точкой поворота в жизни героя, открывая перед ним грандиозный проект. В 1978 году американский фотограф Натан Фарб снял в Новосибирске пять тысяч портретов и, нарушая законы, вывез пленки в США. Сорок лет спустя, наш герой отправляется в Новосибирск со своим героем Фарбом, чтобы восстановить связь с людьми, запечатленными на фотографиях, и снять их портреты снова.

Кроме основной истории, в книгу также входит роман "Головастик и святые", который поразит читателей своей оригинальностью и изобретательностью. Стоит отметить, что в тексте присутствует нецензурная брань, добавляющая живость и реализм повествованию.

Таким образом, книга "Пляс Нигде" является уникальным произведением, способным погрузить читателя в захватывающее путешествие, исполненное магии и приключений. Это не просто книга - это целый мир, созданный воображением Андрея Филимонова.

Читать бесплатно онлайн Пляс Нигде. Головастик и святые - Андрей Филимонов

© Филимонов А.В. (текст)

© Бондаренко А.Л. (оформление)

© ООО “Издательство АСТ”

* * *

Пляс Нигде

Посвящается Тане

В середине самой возвышенной скорби он вдруг зачинал смеяться самым простонароднейшим образом.

Фёдор Достоевский. “Бесы”

Морозным мартовским утром 1898 года выдающийся русский художник, профессор и академик Иван Иванович Шишкин скончался в своей мастерской в Петербурге внезапно и почти незаметно для самого себя, от сердечного приступа, сжимая в пальцах уголёк для рисования.

Падающее с табурета тело Ивана Ивановича подхватил на руки его ученик, в то утро работавший рядом с учителем, талантливый туземец из Сибири по имени Григорий Гуркин.

Говорят, между ними что-то вспыхнуло в тот момент, вроде молнии изо рта в рот, словно мастер с последним вздохом передал молодому человеку тайну пейзажной живописи.

28-летний Гуркин всего год как перебрался в столицу из небытия (с точки зрения петербуржца, жизнь в провинции равна нулю), со своего дикого Алтая, где священники поливали язычников святой водой и нарекали русскими именами.

Прошедших таинство крещения обучали грамоте и письму. Наиболее сообразительных оставляли на службе в православной миссии – переводчиками и учителями.

Григорий рано проявил талант к рисованию невидимого; особенно хорошо у него получалось седьмое небо и ангелы с красивыми крыльями (как у орлов, сидящих в степи по трое). За несколько лет юноша так набил руку в изображении горнего мира, что стал чуть ли не первым иконописцем среди алтайцев.

Свежий, но каноничный стиль его письма одобрил лично отец Макарий, епископ Томский и митрополит Алтайский, посетивший однажды село Улала, где располагалась миссия.

“О-ла-ла!” – воскликнул он, посмотрев на иконы, приблизил к себе чудесного отрока и благословил пастырским лобзанием.

Однако второго Рублёва из молодого человека не вышло. Карьера не задалась по причине конфликта с духовным отцом, запретившим художнику рисовать алтайских богов – “поганых идолов, буде он святые лики малюет”. Взбешённый требованием отречься от собственного народа, как от заблуждения, Гуркин посылает батюшку к чёрту, одалживает деньги у атеистов из Томска и едет в Петербург, чтобы лично Шишкину предъявить свои работы.

Это свидание переменило жизнь обоих. Столичного мастера так пробрало от рисунков алтайца, что он зачислил сибирского ходока в свои ученики и с тех пор принимал в нём большое участие, как тогда выражались.

Григорий стал визитировать Ивана Ивановича регулярно. Уроки, которые Шишкин давал у себя на квартире, не измерялись в скучных академических часах, – это были часы восторженного труда и взаимного обогащения. Старший художник обучал младшего искусным приёмам, каких не узнаешь на лекции. Ученик в ответ окрылял мэтра своей непосредственностью.

На прощание они целовались. Сентиментальный обычай целомудренных джентльменов XIX века. Платоническая любовь, под гипнозом которой Шишкин разрешил Гуркину нарисовать на своей уже законченной картине “Корабельная роща” маленькую жёлтую бабочку. Вот она, в самом низу, над ручьём, распустила крылышки, словно золотая капля, упавшая с вершины Алтая в традиционный шишкинский лес.


Современники вспоминали, что зимой 1898 года Иван Иванович был как-то по-юношески оживлён, что он давно – может быть, с самой молодости, – не бывал в таком добродушном и весёлом настроении, как в эти последние месяцы жизни. Всё его радовало, и после ухода Григория он подолгу сидел над рисунками, на два голоса разговаривая с воображаемым татарином Ахметкой, старинным alter ego Иван Ивановича, которому никогда не нравились работы Шишкина.

Вам может понравиться: