…К врачебному кабинету петуховской женской консультации, на которой висела табличкой: «Врач высшей квалификации Ольховская Б. Е.», подошла девушка в белом халате, похожая на медсестру, с сумкой на плече. Одна из женщин из плотной очереди, в наброшенной шали, с неприязнью на неё посмотрела. Но та, не заметив недоброжелательного взгляда, приоткрыла дверь и заглянула в кабинет:
– Можно, Бэлла Евгеньевна?..
– Входи! – ответил низкий женский голос.
Девушка вошла.
– Шныряют туда-сюда! – произнесла, наконец, женщин в шали. – Только врачей от работы отвлекают!
– Студентка, наверное… На практике… – хотела успокоить её другая дама из очереди.
Однако первая возмущённо взвилась:
– Видно, хорошо практику проходит!..
…Бэлла Евгеньевна – пожилой врач-гинеколог – тщательно мыла руки, медсестра что-то писала в журнале.
– Ты где ходишь?! – спросила врач девушку. – Мы же на утро договаривались!..
– Водовозов с практики не отпустил… – ответила та.
– Разоблачайся!.. Потапенко! – крикнула она в сторону ширмы. – Долго вы там?!..
Из-за ширмы появилась растерянная тётка, с буклями на висках, на ходу застёгивая «молнию» на юбке.
Девушка в белом халате шмыгнула за ширму. Медсестра протянула тётке рецепты.
– А у меня точно… этот?.. – спросила врача тётка.
– Климакс! Не сомневайтесь! – чётко ответила Ольховская.
– Ой, доктор!.. – тётка зашмыгала носом и достала из кармана кофты платок.
– Птичка моя, вы чего расстроились?!.. – удивилась Бэлла Евгеньевна. – Ведь это как третья молодость! По себе знаю. Полная свобода действий! И предохраняться не надо!..
Тётка, сама не своя, присела на стул. Врач зашла за ширму В кабинет заглянула женщина в шали.
– Подождите! Вас вызовут! – сказала ей медсестра.
Та прикрыла дверь.
– Что я вам говорила?!.. – обратилась она к очереди. – «Практика, практика»! Знаю я эту блатную практику!
– Молодец, Коробова, – раздался спустя минуту голос Ольховской. – Всё в норме. Плод прекрасно развивается… – Девушка за ширмой не отвечала. – Ты чего молчишь?..
Наконец, та тихо ответила:
– Я аборт хочу сделать…
Медсестра и дама с буклями разом удивлённо подняли головы.
– Чего-чего?.. – изумилась за ширмой Ольховская.
– Аборт… – тихо повторил голос девушки.
– Та-ак… Долго думала?
– Неделю…
– А чуть пораньше подумать образования не хватило?..
– Да знаю, что уже поздно, но я согласна на любую операцию.
– Она согласна! – подняла голос Ольховская. – Как это у вас всё просто!.. Хочу – рожу, хочу – аборт сделаю!.. Вот что, моя птичка: если желаешь остаться бездетной – прошу в кресло!.. Только не ко мне, предупреждаю!.. Найдётся какой-нибудь добрый дядечка – он полоснёт!.. Мало не покажется!.. Небось, дома не знают…
Девушка не ответила.
Медсестра с ухмылкой заполняла журнал.
– Значит так! – сказала Ольховская за ширмой. – Завтра приходи в Местком, поговорим.
– О чем?.. – не поняла девушка.
– О комнате в семейном общежитии. А родишь – ребёночка в ясли устроим!.. Больница наша на дотации, сама знаешь!..
– Я пойду… – не ответила на предложение врача девушка.
– Погоди, провожу!.. А то ещё грохнешься на лестнице!..
Они обе появились из-за ширмы и вдвоём вышли из кабинета.
– Ну и дела!.. – сказала дама с буклями, поднимаясь со стула. – Особенно если мать узнает! Она у не строгая!..
Медсестраподняла голову:
