***
– Что значит, ты уходишь? – изумлённо выдохнула стройная блондинка, глядя на стоящего у дверей мужчину. – Я совсем ничего не поняла…
– Чего ты не поняла, Лизи? – он заметно нервничал, непрерывно постукивая пальцами по ручке чемодана. – Я устал от наших отношений. Мне нужен глоток свободы, чтобы понять, что делать дальше.
– Глоток свободы? – эхом отозвалась Лиззи, из последних сил сдерживая слёзы отчаяния. – Но Френк, я ведь… – голос её задрожал.
– Только давай без истерик, Элизабет. – Нервно и нетерпеливо перебил ее Френк, положив руку на дверную ручку. – Я позвоню тебе, как только что-нибудь решу.
Френк быстро скрылся за дверью, тихо притворив ту за собой. Элизабет заплакала, закрыв лицо руками, а я… А что я? Я снова почувствовал себя виноватым. Щёлкнул пальцами, материализуя перед собой пожелтевший от времени пергамент и пишущее перо, чтобы снова внести Лиззи в список одиноких людей. Уже во второй раз…
– Он не позвонит. – Голос брата громким шепотом прозвучал за моей спиной.
Я неохотно оглянулся, чтобы увидеть стоящего у окна бога. Антерос отодвинул легкую бежевую занавеску в сторону и задумчиво смотрел в след отъезжающему Феррари, в котором сидел Фрэнк вместе с новой возлюбленной.
– Мне вот интересно, он влюбился в эту девицу до того, как узнал сумму её банковского счёта, или уже после? – брат задумчиво провел пальцем по своему подбородку.
– Что ты здесь делаешь, Антерос? – я не был настроен на общение, да и настроение мое сейчас было далеко от идеального.
– Странный вопрос, – бог удивлённо приподнял брови. – Я пришел исполнить свои обязанности, ведь кроме меня никто не хочет этим заниматься.
– Послушай, Антерос…
Но слушать он не стал, буквально растворившись в воздухе. Хорошо ему, я так не умею. Ладно, делать мне тут больше нечего. Теперь Элизабет понадобится время, чтобы успокоиться и снова захотеть любви, только тогда я попытаюсь найти ей новую пару. Даже мне не под силу предугадать, будет ли сердце моей подопечной разбито снова, или она все-таки сможет обрести любовь.
С тихим шелестом расправив огромные белоснежные крылья, я взмахнул ими, разрывая границы материи и пространства, чтобы уже через несколько секунд оказаться дома. Единственный минус быть древнегреческим богом, это место проживания. Все мы сами того не желая, являемся соседями. А жить с родителями, когда тебе уже несколько тысяч лет, это, знаете ли, то ещё удовольствие.
– Эрос, милый, ты уже вернулся? – мама никогда не утруждает себя такими земными глупостями, как стук в дверь. – Почему мой малыш такой хмурый? – легкой походкой она тут же устремилась ко мне и ласково погладила по щеке.
– Мама… – я возвел глаза к небу. – Какой малыш? – я сделал шаг назад в попытке отвоевать себе немного личного пространства. – И кстати, при рождении ты дала мне другое имя, которое меня вполне устраивает.
– Ты совсем не следишь за веяниями моды, дорогой. – Богиня уже удобно расположилась на облачном диване, не обращая внимания на мой скептический взгляд. – Люди одарили тебя чудесными новыми именами, а ты продолжаешь цепляться за прошлое.
– Потому что я не хочу быть Эросом, Эротом или Купидоном. Почему мы вообще каждый раз возвращаемся к этому разговору?
– Какой же ты скучный! – она недовольно вздохнула. – Вот когда греки назвали меня Афродитой… – мама даже не слушала моих возражений. – Я была безумно рада, ведь быть Венерой – это так банально.
