Обречённые на величие

Я чувствую дыхание смерти. Она дышит мне в затылок. Липкий, мерзкий предвкушающий выдох неземного существа, пытающегося дотянуться до меня. Заполучив мою мать, а потом и сестру, она, наконец, пришла за мной.

Не убегаю, не прячусь, хотя здравый смысл кричит об этом. Медленно утопаю в её невесомых объятиях и проваливаюсь в небытие.

Суббота

Голые ступни саднят от контакта с камнями и острыми ветками, но я ни на секунду не останавливаюсь. Продолжать бег по ночному лесу меня стимулирует клацанье смыкающихся челюстей. Волки идут по следу, отставая всего на несколько метров. Адреналин позволяет буквально лететь между массивными тёмными стволами деревьев, не замечая ничего вокруг. Выжить – единственная цель.

Ноги скользят по сырой земле, и я едва не падаю, но вовремя цепляюсь за выступающую массивную кору и с силой отталкиваюсь, чтобы не терять скорость. Меня до ужаса пугает топот мохнатых лап позади и хруст веток под ними. Позвоночник хрустнет также, если они догонят.

Сердце бешено подскакивает к горлу, когда я вижу впереди крутой обрыв. Пропасть неумолимо приближается, открывая свои мрачные объятия и приглашая в них упасть. Едва я слышу прямо за спиной, как смыкаются мощные челюсти, решение принимается сразу – прыгать.

Лучше умереть от падения, чем быть растерзанной волками.

И как иронично: умереть сразу после воскрешения.

Времени на подумать не остаётся, ноги сами отталкиваются от края, и я беззвучно исчезаю в темноте. Но страшен не прыжок, страшно приземление: мгла быстро рассеивается, представляя взору пустынный участок подъездной трассы к Хосдейлу. Упав на ноги, я теряю равновесие и инерционно кубарем качусь по твёрдой поверхности. Оголённые участки тела щиплет в местах, где кожа сдирается. В голове проносится мысль, что не такие уж и бесполезные были уроки физкультуры – нужно было больше внимания уделять навыкам группировки. Остановив, наконец, движение в позе звезды, морщусь от боли. Глубокий вдох сквозь сжатые зубы позволяет сдержать крик.

Стук падающих комков земли заставляет забыть о жалости к себе и рывком поднять голову: преследователи отказываются сдаваться и начали спуск. Подскакиваю с места и тут уже не сдерживаюсь, издав надрывный стон. Правая нога подкашивается, и я падаю обратно, уперевшись ладонями в асфальт. Я готова просить помощи, но вокруг ни души. Полнейшая тишина давит на мозг, заставляя принять неизбежное. Я загнана.

Со стороны обрыва раздаётся глухой рык. Он становится всё ближе. Зверь, спустившийся первым, не спешит. Он знает, что мне уже никуда не деться. Волк медленно приближается мягкой поступью, склонив голову к земле и исподлобья одаряя меня ненавистным взглядом. Преследователь будто наслаждается моей беспомощностью. Крепче сжимаю зубы, не в силах придумать, как выкрутиться из сложившегося положения. Сомневаюсь, что у меня будет ещё один шанс вернуться с того света.

Пронзительный вой в глубине леса разрезает ночную тишину, от которого по телу пробегают мурашки. Волки, как один, резко поворачиваются в сторону звука. Секунда, две, и стая срывается с места, оставляя меня один на один с ближайшим зверем. Он искоса кидает на меня взгляд, затем снова отводит глаза в сторону воя, будто не может принять решение. Протяжный вой раздаётся во второй раз, и тогда уже волк издаёт недовольный короткий рык и уносится прочь так быстро, словно от этого зависит его жизнь.