Ветерок от взмаха крыла бабочки

– Доброе утро, страна, – пробормотала сонная Танечка. Девушка сидела на кровати и пыталась сообразить, в какой день недели проснулась. – Блин, опять не выходной, – процедила она сквозь зубы и натянула на себя тёплое одеяло. Блинов этим утром вышла целая стопочка. Ими можно было плотно позавтракать, если бы они могли материализоваться.

Борьба сама с собой была обычным утренним ритуалом. На работу Танечка (точнее Татьяна Сергеевна Терновская) ходила в стиле гордой птицы-Ёжика: пока не пнёшь, не полетит. Не то чтобы она совсем не любила свою работу, просто работа не любила её.

Дорогу от дома до офиса Татьяна приравнивала к гонке по полосе с препятствиями: мало того что времени всегда катастрофически не хватало, так ещё и путь был несколько тернист. И количество, и качество этих терний изменялись в зависимости от времени года.

Старт давался легко. Только весной и осенью, в период оттепели, ступеньки у крыльца подъезда покрывались льдом, образуя ледяную горку. Вследствие чего жители дома периодически получали массаж тела разной степени тяжести.

Далее маршрут проходил по ровному участку тротуара. Но этот тротуар длился лишь несколько метров: до ближайшего угла дома, в котором проживала Танечка. Сразу за углом начиналась самая трудная часть пути, особенно в сезон затяжных дождей. По сути, это был пустырь, местами покрытый сочной травой. По ночам эта трава превращалась в музыкальный ковёр с музыкантами сверчками. Пение сверчков убаюкивало большую часть населения в смежных с ковром домах. Остальная часть не могла уснуть от пульсирующего шума насекомых. Днём трава таила в себе много опасностей. Стоило хоть немного задеть ближайшую травинку, как в небо взмывало гигантское облако мелкой мошкары и комаров.

 Через пустырь тянулась узкая, но коварная тропа. В дождливое время года она превращалась в трассу для бобслея. Эта народная тропа действительно никогда не зарастала!  В период затяжных дождей на ней образовывались лужи-ловушки, местами весьма глубокие.

«Ю-ху!» – уже кто-то несётся по гладкому тёмному сланцу.

«Ю-ху!» – пронёсся другой бобслеист, оставляя Танечку где-то далеко позади себя.

Однажды она увидела «Оп-ля». Это молодой человек упал на живот и проехал по мокрой земле совсем немного. Надо признать, что трасса была не совсем гладкой и ровной. Кое-где торчали из земли камни, а местами целые каменюки.

Хуже всего приходилось старикам, но они были мудрее своих потомков и обходили трассу по самой её кромке.

На работу в такую погоду Татьяна приходила не с пустыми руками (ногами). Она всегда заботливо приносила с собой прилипший комок грязи на обуви. Поэтому при её появлении из разных углов офиса доносилось ехидное: «Свинья везде грязь найдёт».

Зимой тропа расширялась и становилась похожей на конькобежный каток. Песочком тропинки уже давно никто не посыпал.

На работе обстановка тоже царила непростая. Непростыми казались и имена некоторых сослуживцев Татьяны Сергеевны.  К начальнику, Букину Рудалю Альфафовичу, не каждый решался обратиться с каким-нибудь важным-неважным вопросом только потому, что имя у него сложное.