Поступь благородных мыслей

Когда б любви огонь нещадный

Души пожар не разбудил,

И необъятные страдания

Ветрами жгучими убил,

Я не позволила б судьбе

Рабом любви предстать себе!

Я не вверяла бы очам, что повергают сердце в пламень

И прежде страждущий камень

Воспрянул к будущим мечтам.

Но вихрь желаний на двоих

Возглавит счастья общий храм;

Сгорая вновь в руках твоих,

Я отдаюсь своим мечтам!

И в жизни нет меня, когда

Любви закатится звезда!

Такое место, где есть ты

Предстанет мне как бог мятежный,

И к нам восходит ангел нежный,

Как воплощение судьбы!

Ему безумны годы треволнения

Которых бремя – скучное веселье

Он словно луч – посланник светлых дней!

В его глазах горит огонь страстей!

Пусть мыслей бунт не даст душе покоя,

Пусть знает мир поэта и героя.

Он не желал взойти, о други, к небесам!

Он жить хотел, вверяя чудесам;

Он ведал, что без мысли нет страдания,

Что горестям не чужды наказания;

Меж смыслов вновь гармонию искал:

Он с чувствами торжественно играл,

Но не было такого средь людей,

Кто прожил вечность в свете кротких дней.

О ты! забытое веселье

Встревожь в груди моей волненье,

Сны сердца претвори в миру,

Пусть будет ум в его плену;

Не дай забыть любви привета,

От дум тоскливых занемочь

И, право, удалится прочь

Воображению поэта!

Мы с упоеньем света дня

Идем на бал, мои друзья!

Уж день настал других свершений!

Прошедших дел ушла заря,

Но череда преображений

Не возродит страстей огня!

Сменяет мыслей толп гонимых

Чередование смелых дум;

Не шевеля в душе ранимой

Все то, что в ней разрушил ум.

Зачем так правде ложь любима

Она без лжи – немой певец!

Так тьма не вторгнется в светило

Хоть рождена им наконец…

Хоть прежним светом очертания

Мне опьянительно близки:

Моим объектом созерцания

Пришлись забытые мечты!

Но с ярким привкусом незнанья

Вкусила я созревший плод!

И миг любви и наказания

Милей мне странствия свобод!

Ветрами бурными поет душа моя,

Ей мило сладкое влечение:

Как небо для земли, так морю якоря –

Мой ум у сердца в заточение;

И дышит вновь легко забвением покой,

Не вовсе мертвый, не совсем живой;

Так устремится взор с портрета моего –

И взором тем не скроешь ничего,

Любви огня не хватит никогда,

Не сжечь пожару пламени следа!

Вам удавалось понимать людей?

Достойных, жалких, с разными чертами,

Не видящих любовь вокруг себя глазами,

Утративших улыбку словно у детей…

Вам удавалось понимать людей?

А если б вам испортил жизнь злодей?

За то, что вы плохими в ней не стали

И этим сию сущность клеветали,

Кто до тех пор не признавал друзей.

Ах если б вам испортил жизнь злодей…

А может вы надели маску страха?

И, все скрывая чувства за завесу,

Так виртуозно, как играют пьесу,

Не видели любовь под тенью мрака,

Скажите, вы надели маску страха?

О зависти вам слышать приходилось?

О, я уверена, с полсотни раз!

Вы жертву разрезали на каркас,

Но жертвой ваше сердце становилось!

О зависти вам слышать приходилось?

На вряд ли вы с натурою орла

Смогли увидеть всю неровность мира

И, ярким взором устрашив врага,

Обрушить цепи на его могилу.

Мои поступки не объяснены:

В тревожных снах очей не поднимаю,

Прошу у ночи пылко я любви,

Бессмысленным надеждам доверяю.

Корплю над вымыслом и новою мечтой,

Играя вновь с рассудком. Проиграть

Не может он, беседуя со мной

О том, что лучше бы игру не начинать.