Точка сборки

Сразу хочу извиниться за эту книгу. Читая, вам может показаться (это не точно, но очень может быть), как будто я что-то поняла в этой жизни.

Но это совершенно не так, и может быть даже совсем наоборот. Ведь я только и делаю, что задаюсь детскими вопросами, на которые ищу ответ, хотя множество мнений и ответов на эти вопросы уже есть в мире. Но мне интересны не мнения каких-то очень уважаемых и, наверняка, очень мудрых людей. А мне интересен свой личный опыт и мысли, которые возникают в уме в виде ответа на этот опыт. А зачем это читать вам – я даже и не знаю. И очень сильно извиняюсь за потраченное вами время на мои не самые умные или не самые свежие мысли. Но знаю точно, что в этих мыслях я совсем не одинока. Потому что каждый из вас сталкивался в своём опыте именно с подобными мыслями. И пускай это предисловие звучит как извинение, но на самом деле оно даже и извинением не является.

Это просто предисловие, которое зачем-то пишут авторы. И какие-то умные авторы знают, зачем они его пишут, наверняка.

Но я ещё раз повторюсь, что я не автор и совсем не умный человек, а пишу потому, что просто пришло время написания книги, а не по какой-то иной уважительной или даже взрослой причине. Взрослую причину можно предъявить миру как собственный паспорт, показать – вот я. Я автор. Я могу писать. А моя-то книга совершенно иная. В ней нет той гордости автора, а есть лишь стеснение за неудачную фотографию в паспорте, на которой я так нелепо получилась и хожу с этой фотографией уже много десятков лет.

Если читатель, которого я уважаю, посчитает этот текст слабым – что ж, у него есть своя территория для исследования. А эта – моя. И я имею право составлять её карту так, как вижу. Даже если черновик будет кривым. Потому что единственная настоящая профанация – это бояться зафиксировать мысль из-за того, что она покажется кому-то недостаточно глубокой.

В общем, все началось с пробы пера. Какого такого пера? Почему до сих пор эта фраза, не имеющая ничего близкого к моей реальности, звучит во мне? Это озвучивание чаще всего не зависит от меня самой. Мысли, приходящие откуда-то из глубины моего нутра, разворачиваются порой очень ярко и заставляют меня испытывать определённые состояния, которые я чаще не выбираю, чем выбираю. Вот была бы моя воля, я бы никогда себе тревожные мысли не посылала. Если бы была такая возможность, в которой я заранее, например за день, предшествующий этому, выбирала мысли, которые будут звучать в моей голове, то я бы точно выбрала совершенно иные.

Например, мысли-убеждения, что со мной всё в порядке, а также мысли, что с другими тоже всё в порядке. Но нет! Мысли о собственной ущербности или гениальности попеременно врываются в мою голову, заставляя меня что-то чувствовать из-за них и непременно краснеть. А если взять мысли, побуждающие и направляющие мои действия, например, открыть холодильник и съесть кусок торта в 10 вечера или выпить вина. Вот эти мысли я совсем не выбираю. Да, внутри меня есть какой-то судья, разрешающий или запрещающий мне сделать действие, но есть и другой – отменяющий запреты первого. А есть и дарующий свободу от всех них. И эти роли постоянно спорят внутри меня, и я с удовольствием или негодованием наблюдаю их, как будто сижу в поезде, мне тепло, в руках книжка, а в окне театр из беспорядочных мыслей, рисующих свои узоры в моем сознании.