Двойное подчинение. МЖМ. В рабстве. Пытки турецкого порево 13

– Пожалуйста перестааа-ах-арл…

Горячий и большой Осман просто заткнул мне рот. Бекир шлепнул меня по ягодицам своей волосатой лапой так сильно, что я взвизгнула, а платье сползло с округлых ягодиц на талию, обнажив мои белоснежные трусики.

В добавок ко всему – они так ярко светились в фиолетовом флуоресцентном свете, что любой мужчина в клубе мог «меня» увидеть.

Я застонала в голос от того, что Бекир стал пристраиваться ко мне сзади, не дожидаясь пока его друг закончит со мной…

Быть пущенной по кругу в московском ночном клубе для турецких мужчин? Еще утром я бы сказала, что это история точно не про меня. Я замужем и безвылазно сижу дома с ребенком. Если я и задыхаюсь от чего-то, так это не от огромного твердого восточного мужчины у меня в горле, а от того, что лифты опять не работают, а мое «чадо» устало и хочет на ручки.

Я конечно расскажу, как меня пустили по кругу в ночном клубе, но история не была бы полной без того, как она началась…

Я закрыла глаза, но перед лицом все ещё адски мигала новогодняя гирлянда, успевшая надоесть еще до наступления праздников.

Дверь лифта скрипнула, и только сейчас я поняла, что впервые за последние четыре дня оказалась в тишине. В ушах стоял настоящий гул от всей этой рутины домохозяйки.

Тишина. Только скрежет лифта монотонно отмеряющий этажи.

Ни тебе телевизора, ни толстого мужа, разговаривающего с «Алисой» чаще, чем со мной, ни бесконечно пиликающих игрушек сына, ни шума пылесоса, ни журчания воды в раковине, пока я мою посуду, ни пылесоса, ни гомона ремонта в набитой новенькими квартирами многоэтажке.

Я вдохнула и выдохнула. У меня было моих собственных тридцать секунд, пока я еду в лифте, чтобы сходить в пятерочку. И я решила посмотреть на себя в зеркало.

Измученная семейной жизнью женщина, пялилась на меня изучающим взглядом из отражения.

От былой двадцатилетней Эмилии казалось не осталось и следа. Замотанная в зимний шарф, чтобы не прострелило шею, с пучком на голове, от которого мои когда -то великолепные густые длинные волосы портятся. В зимнем пуховике – как снеговик на стероидах. Ни тебе талии, ни силуэта, ни фигуры.

Глядя на проезжающий мимо подъезда майбах с двумя красавчиками я еще раз глубоко вздохнула в такт раздающейся из него музыке и в который раз подумала: Дааа, замуж я вышла слишком рано…

Майбах рассекал московскую слякоть блестящим, глянцевым черным стержнем.

Я уже начала фантазировать о том, как бы я себя вела на свидании с водителем такой машины и что надела бы, если он позвал меня в ресторан…

Внезапно машина резко остановилась прямо передо мной, когда я пыталась перейти дорогу.

– В салон ее, быстро! – Скомандовал властный баритон через плечо.

Пассажир – двухметровый амбал, едва умещавшийся в карикатурно сидящее на нем токседо выскочил из машины. Классические мужские туфли окунулись в придорожную грязь перемешанную со снегом.

Громила поскользнулся, но я была настолько ошарашена происходящим, что не воспользовалась его оплошностью.

А ведь могла бы тогда сбежать и ничего этого не было бы.

Меня схватили и потащили в салон.

Я закричала, но огромная горячая ладонь моментально заткнула мне рот, вторая обхватила за голову и пригнула, чтобы я не расшиблась лбом о каркас элитного автомобиля.