Письма к самому себе

То, что я Вам сейчас открою, должно было остаться строго конфиденциальной информацией. Я видел много людей, взаимодействовал с разными личностями, и чтобы не задеть чьи-то чувства, задействую псевдонимы по мере необходимости, как подобает современной психиатрической литературе.

Но все, что здесь происходит – реально. Запомните, Вы читаете дневники настоящего человека, который не может осознать собственные чувства. Ему трудно поздороваться в гостях, он с трудом учится и ходит на работу. Вся его жизнь зависит вокруг одного слова.

И это слово – аутизм.

Мне на момент написания дневника 23 года. Мои симптомы умеренно выражены, и даже настоящие специалисты не могут внешне понять, что за человек стоит перед ними, пока я им этого не расскажу. Этот возраст предполагает усиленное развитие, поглощение новой информации и взросление. Но давайте опустим психологические тонкости и оставим их профессионалам.

Я всю свою жизнь поставил одной цели: освободиться от ограничений, которые накладывает на меня мой диагноз в медкнижке. И если после прочтения этой книги какая-нибудь мама поймет, что чувствует ее малыш в том или ином возрасте, значит я добился своего…

Старый Новый Год.

Сессия идет уже который день, но меня занятия обходят мимо. Десятого числа меня уволили, и это была последняя запись в предыдущем дневнике. Моя маленькая черная тетрадка умерла вместе с моей карьерой программиста. Прощальный обед в местной столовой был приятным, но я бы сказал, что он не получился. Я не смог ответить на вопросы, которые мне задали. По идее, новая карьера должна меня заинтересовать, но я не могу себя заставить думать о чем-то кроме себя любимого.

Я не знаю, куда пойти работать дальше. Моя бабушка тоже стала замечать, что программирование – это не совсем мое. Она хочет найти альтернативу и беспокоится, что делать дальше. Так не хочется ее разочаровывать, но разве у меня есть стремления к чему-либо? Литература – удобное прикрытие для лентяев. Философия и психология – тоже дохлый номер. Я хочу познать себя, но на самом деле просто мечусь из стороны в сторону. Алиса, моя младшая сестра, подает неплохой идеал, но она младше меня, а следовательно, я должен быть примером для нее, а не наоборот.

В четверг я побывал у врача. Старый друг-стоматолог сказал, что седьмой верхний левый зуб начинает крошиться в районе эмали прямо посередине, но пломбу туда не поставить. В остальном с зубами всё хорошо, не считая кривизны и желтого оттенка. А еще они продолжают обрастать «зубьями». Прикус пора менять, но даже с тем, что у меня осталось от работы, мне это не по карману.

В субботу поехал в ВУЗ в надежде расслабиться на собраниях в местных кружках. Еще хотел записаться к психологу или что-то узнать о предметах, которые надо сдать. Всё было тщетно. Собрания закрыты, и не похоже, чтобы кто-то будет на сессии страдать литературой либо играть в игры. Центр трудоустройства не работает по выходным, зато набрал кучу буклетов по поиску работы. В библиотеке раздавали журналы гуманитарных отделений. На улице знакомые «пророки» продавали Библию и буклеты. Везде я собрал так много макулатуры, как только смог.

Можно было поехать к родственникам, но у Риты Алексеевны холодно в квартире из-за батарей и прорыва трубы. Анюта Васильевна присылала поздравления со Старым новым годом, но мне нечего праздновать. В пятницу для передачи вещей приезжала бабушка, но я не оправдал ее ожиданий. Всё прошло почти гладко, но кажется, что я уехал на Левый Берег специально, чтобы меньше ее видеть. Не надо было писать так часто «ВКонтакте» и пичкать маму «бурдой». Она объявила мне бойкот и стала писать в ответ гадости. Я не умею по-другому общаться.