Все жанры Все авторы
Факультет ненужных вещей - Юрий Домбровский

Факультет ненужных вещей

Страниц

380

Год

—

Юрий Домбровский — писатель, чье главное произведение "Факультет ненужных вещей" было написано в течение десяти лет и издано в 1978 году в Париже. Герой романа, Зыбин, стал символом человека, преданного культуре и борющегося за свои убеждения в условиях тоталитарного общества.

Роман "Факультет" стал принятым критиками как шедевр, сравнимый с работами таких великих классиков, как "Мастер и Маргарита" М. Булгакова и "Доктор Живаго" Б. Пастернака. В нем затрагиваются темы предательства, жертвы и тирании, весьма актуальные для современного общества.

Для автора романа и его главного героя, арест и тюремное заключение стали испытанием, но не сломили их дух. Их непоколебимость и верность идеалам вызывают восхищение и уважение как отечественных, так и зарубежных читателей и критиков.

Читать бесплатно онлайн Факультет ненужных вещей - Юрий Домбровский

© Домбровский Ю. О., наследники

© Бондаренко А. Л., художественное оформление

© ООО “Издательство АСТ”


Анне Самойловне Берзер с глубокой благодарностью за себя и за всех других подобных мне посвящает эту книгу автор

Когда спросят нас, что мы делаем, мы ответим – мы вспоминаем. Да, мы память человечества, поэтому мы в конце концов непременно победим; когда-нибудь мы вспомним так много, что выроем самую глубокую могилу в мире.

Р. Брэдбери

Новая эра отличается от старой эры главным образом тем, что плеть начинает воображать, будто она гениальна.

К. Маркс

Везли, везли и привезли
на самый, самый край земли.
Тут ночь тиха, тут степь глуха,
здесь ни людей, ни петуха.
Здесь дни проходят без вестей —
один пустой, другой пустей,
а третий словно черный пруд,
в котором жабы не живут.
Однажды друга принесло,
и стали вспоминать тогда мы
все приключенья этой ямы
и что когда произошло.
Когда бежал с работы Войтов,
когда пристрелен был такой-то…
Когда, с ноги стянув сапог,
солдат – дурак и недородок —
себе сбил пулей подбородок,
а мы скребли его с досок.
Когда мы в карцере сидели
и ногти ели, песни пели
и еле-еле не сгорели:
был карцер выстроен из ели
и так горел, что доски пели!
А раскаленные метели
метлою извернули воздух
и еле-еле-еле-еле
не улетели с нами в звезды.
Когда ж все это с нами было?
В каком году, какой весной?
Когда с тобой происходило
все, происшедшее со мной?
Когда бежал с работы Войтов?
Когда расстрелян был такой-то?
Когда солдат, стянув сапог,
мозгами ляпнул в потолок?
Когда мы в карцере сидели?
Когда поджечь его сумели?
Когда? Когда? Когда? Когда?
О бесконечные года! —
почтовый ящик без вестей,
что с каждым утром все пустей.
О время, скрученное в жгут!
Рассказ мой возникает тут…
Мы все лежали у стены —
бойцы неведомой войны, —
и были ружья всей страны
на нас тогда наведены.
Обратно реки не текут,
два раза люди не живут.
Но суд бывает сотни раз!
Про этот справедливый суд
и начинаю я сейчас.
Печален будет мой рассказ.
Два раза люди не живут…
1940 год

Часть первая

Глава первая

Копали археологи землю, копали-копали, да так ничего и не выкопали. А между тем кончался уже август: над прилавками и садами пронеслись быстрые косые дожди (в Алма-Ате в это время всегда дождит), и времени для работы оставалось самое-самое большее месяц.

А днем-то ведь все равно парило: большой белый титан экспедиции накалялся так, что до него не дотронешься. Идешь в гору, расплеснешь ведро, и лужа высохнет тут же, а земля так и останется сухой, глухой и седой. А однажды с одним из рабочих экспедиции приключился настоящий солнечный удар. Вот поднялся-то шум! Побежали в санчасть колхоза за носилками. Они стояли у стены, и когда Зыбин – начальник экспедиции Центрального музея Казахстана – наклонился над ними, то с серого брезента на него пахнуло йодоформом и карболкой. Он даже чуть не выронил ручку. Ведь вот: сад, ветер, запах трав и яблок, блеск и трепет листьев, на траве чуткие черные тени их, а тут больница и смерть.

Ну а потом все пошло очень быстро – больного прикрыли зеленым махрастым одеялом и стащили вниз. Все бестолково кричали: “Тише, тише! Ну чего вы его так? Это же больной!” – остановили под горой попутную пятитонку – в это время из домов отдыха все машины несутся порожняком, – осторожно вознесли носилки и поставили возле мотора – там трясет меньше, – и сейчас же два молодых землекопа, остро блеснув ботинками, вскочили и уселись по обе их стороны. Они уже успели где-то нагладиться, начиститься, вымыться и расчесаться. Ну а рабочий-то день, конечно, пропал. Все разбрелись по саду, кое-кто пошел к речке, и оттуда, из кустов, ударила гармошка и заорала девка. Орали здесь, как и на всех посиделках, – громко, визгливо, по-кошачьи.

Вам может понравиться: