5 историй из жизни Маргариты Морозовой

Моя бабушка, Маргарита Фёдоровна Морозова, была одним из самых близких и важных людей в моей жизни. Именно ей я обязана самыми счастливыми воспоминаниями из детства. Она умерла в 2016 году. Ей было84 года.

С тех пор прошло 6 лет.И недавно я начала осознавать, что некоторые детали, связанные с бабушкой, начали забываться. Решение написать рассказы о её жизни родилось из желания сохранить память о ней как для меня самой, так и для моих детей. «Чем позже начну, тем меньше вспомню,» – решила я и села за ноутбук.

5 историй охватывают временной промежуток с 1938 года до 1992-го. Прежде всего эти рассказы основаны на воспоминаниях моей бабушки, которыми она делилась со мной в течение жизни, но не только. Я использовала множество найденных мною архивных документов о ней и её родителях, блокадный дневник ученицы 221-й школы Куйбышевского района Майи Александровны Бубновой, воспоминания артистов Театра музыкальной комедии и даже архив погоды. Я старалась в деталях воссоздать жизнь бабушки Риты такой, какой она была. Все имена и фамилии, названия и факты, использованные в рассказах, подлинные. Последняя история «Малыш» написана уже по моим собственным воспоминаниям. По ним же нарисован план дома в деревне Крестовая на одной из иллюстраций.

Также я хочу выразить огромную благодарность тем, кто помогал в создании этой книги и делился со мной своими воспоминаниями о бабушке:

Лидии Ивановне Дубининой – лучшей бабушкиной подруге, с которой они дружили с пятого класса и до конца жизни;

Елене Викторовне Морозовой (Варфоломеевой)– дочке Маргариты Фёдоровны, моей тёте;

Алексею Викторовичу Морозову – сыну Маргариты Фёдоровны, моему папе, который помогал мне, сам не ведая того, так как книга предназначалась ему в подарок, и расспросы мои носили очень аккуратный и отвлеченный характер.

Бабуля, я всегда буду любить тебя.

Даша

01.05.2023

Кукла

Ленинград, 1938 год

Кира торопливо сбегала по широкой, длинной, в три пролёта, лестнице. Каблучки предательски громко цокали по старому мрамору, посвящая всех окружающих в её тайные желания, но замедлить шаг, переходящий в лёгкие прыжки, Кира была не в состоянии. Звук шагов эхом отражался от высоких сводов школы № 71, нырял между колоннами, летел вдоль балюстрады прямо в директорский кабинет. Ну и пусть. Кира рывком, лишь с третьего раза, открыла тяжелую дубовую дверь, и улица сразу запустила ей в лицо комок колючего воздуха с примесью липучих снежинок. Молодая женщина задержала дыхание и шагнула в темноту.

Февраль выдался морозный, скрипучий. И хотя день уже начал заметно прибавляться, увидеть дневной свет ей всё ещё не удавалось: утренний путь в школу проходил в темноте, и вечером из школы приходилось возвращаться уже после того, как невидимое солнце сядет за невидимый горизонт. Суровый Ленинград не для кисейных барышень.

Кира достала из карманов пальто варежки, поправила пуховый платок, плотно обхватывающий голову, шею и плечи, прижала к груди кулёк с чем-то квадратным и, борясь с метелью, двинулась по улице Плеханова к Невскому проспекту. Школа укоризненно светила несколькими огромным окнами второго этажа. Её коллеги всё ещё оставались в плену помпезного, совершенно не подходящего для школы бывшего здания Опекунского совета.

На самом деле, свою работу Кира любила. Ей нравилось видеть интерес,