Все жанры Все авторы
Дорога обратно (сборник) - Андрей Дмитриев

Дорога обратно (сборник)

Страниц

115

Год

2014

«Свод сочинений Андрея Дмитриева – уникальное и оригинальное литературное произведение, которое охватывает широкий временной диапазон и рассказывает о различных событиях, происходивших как в последние тридцать лет, так и в далеком прошлом – от времен революции до позднесоветской эры, которая самодовольно называла себя вечной. Разнообразные персонажи, оживленно описанные Дмитриевым – это мыслители и труженики, жители столицы и простой провинции, пожилые люди и молодые, только начинающие свой жизненный путь. Все они отыскивают, находят, теряют и вновь ищут настоящую ценность жизни – свободу, без которой все остальные чувства превращаются в пустую оболочку. Произведения Дмитриева характеризуются свободой самовыражения, а значит, его рассказы, повести и романы являются непреложным доказательством: сегодня, как и прежде, остаются актуальными и чувство принадлежности к истории (чувство ответственности за нее), и поэзия, и любовь» (Андрей Немзер), отличается от его предыдущих работ добавлением новых и уникальных элементов.

В данное собрание произведений Андрея Дмитриева, включены рассказы «Штиль», «Шаги», «Пролетарий Елистратов», а также повести «Воскобоев и Елизавета» и «Поворот реки» и два замечательных романа «Закрытая книга» и «Дорога обратно». Особенно стоит отметить, что роман «Закрытая книга» был удостоен престижной премии имени Аполлона Григорьева в 2001 году. В нем автор поднимает важные и актуальные вопросы, раскрывает глубину человеческих эмоций и переживаний, вызывая у читателя сильные эмоциональные отклики.

Таким образом, Свод сочинений Андрея Дмитриева – это не только уникальное литературное произведение, но и ценный источник, который помогает нам понять исторические события и наши собственные душевные переживания в современном мире. Мы рекомендуем эту книгу всем любителям литературы и тем, кто интересуется глубиной человеческой души и историей нашей страны».

Читать бесплатно онлайн Дорога обратно (сборник) - Андрей Дмитриев

Штиль


Рассказ

Если всерьез, это был самый никудышный сад в округе. Крыжовник и смородина осыпались, не успевая созреть. Четыре яблоньки, искромсанные садовыми ножницами, роняли плоды с крахмальным привкусом. Флоксы вяли. Посреди дорожки росло и чахло совершенно бесполезное уксусное дерево, напоминающее папоротник или пальму. Но вот чего там было вдоволь, и самого лучшего качества, так это малины, пересаженной с местного кладбища хозяином сада, полковником в отставке.

Едва уйдя на заслуженный отдых, полковник разругался со своими непослушными детьми и решил поселиться здесь, на побережье, в гордом и здоровом одиночестве.

Он любил порассуждать о целебной мощи морского воздуха, о своем нешуточном намерении прожить до ста сорока лет, о выдающейся культуре быта местного населения, но охотнее всего – о неблагодарности и нахальстве послевоенной молодежи, которой, по его убеждению, все далось даром и все пошло не впрок. Но как только подходило лето, к простреленному горлу полковника подступала жаркая ненависть к мелкому морю, сонному быту, а главное – к нерусской речи местного населения.

Июньскими ночами полковника поедом ела бессонница. Лунный свет сочился сквозь ситцевые занавески, стекал в глаза, наполняя душу холодом и тревогой. В одном исподнем полковник выбегал в сад, недобро скалясь на луну, кромсал садовыми ножницами яблоневые ветви и ругался при этом так, что, услышь его солдаты, с которыми он бок о бок шел и коротко прощался на полях России, – и те встали бы из могил. И однажды утром, наспех собравшись, уезжал в Ленинград к своим уже стареющим детям с единственной, как он уверял себя, целью: пробрать этих недоумков за неблагодарность и нахальство, – да так и оседал в их кругу до самой осени. Надо полагать, он любил своих детей. Всегда горько предчувствуя, что застрянет у них до холодов, полковник, уезжая, сдавал дом и сад двум молодым москвичкам за смехотворно низкую плату. Вдобавок он позволял объедать им все, что можно объесть в саду, и безвозмездно пользоваться любым домашним инвентарем.

Приближаясь к Ленинграду, поезд ускорял ход и, казалось, сам дрожал от нетерпения. Глядя в окно на бесконечный мелкий ельник, полковник продумывал детали своей воспитательной миссии и, заранее сомневаясь в ней, больше смерти боялся, что дети не встретят его, но такого не случилось ни разу.


Каждое утро, если не было дождя, я, направляясь к почте, останавливался у зеленой калитки, рвал малину, проросшую сквозь штакетник, и разглядывал полуголые, оцепеневшие под лучами солнца фигуры двух женщин, тщетно стараясь угадать выражения их лиц или дождаться хотя бы малейшего движения. Меня завораживала их долгая, мертвая, едва ли не нарочитая неподвижность. Насколько движение, жест, тем более смех выдают характер и настроение, настолько неподвижность прячет все – но зато позволяет строить любые догадки.


* * *

Каждое утро, если не было дождя, Тамара и Настя загорали в саду, неподвижно сидя в брезентовых складных креслах. Маленькая, кругленькая, некрасивая – это Настя. Тамара – высокая, худая в плечах, широкая в бедрах и тоже некрасивая. В отличие от Насти, готовой смириться с любым внешним изъяном, как и вообще с любой оплошностью судьбы, Тамара убеждена, что женщина хороша собой настолько, насколько сама верит в свою привлекательность. И в этом Тамара, вероятно, права. Едва взглянув на нее, любой скажет: «А ничего, даже очень ничего»; потом, конечно, приглядится и вздохнет: «Э, нет, более чем так себе»; но зато когда узнает Тамару поближе, то, устыдившись столь поверхностного пренебрежения, найдет самую подходящую оценку: «Очень хороший человек. Глаза выдают хорошего человека». Оценка точная, но глаза тут ни при чем: они ничего не выдают, ничего не выражают, кроме сонливости, они полузакрыты, неподвижны, и поначалу легко принять эту сонливость за высокомерие.

Вам может понравиться: