Нездешний снег

Стихи, что пенятся в бокале

На дне остынувшей струи,

Как ваши бы глаза мечтали

О чем-то тайном для души.

О чем-то напрочь неизвестном,

Неведомом и небылом,

О жизни, может быть, чудесной,

О темном празднике шальном.

Они бы много рассказали,

Да мне увидеть не дано,

Как ваши там глаза мечтали,

Пока здесь пенилось вино.

А у меня в глазах нездешний ветер,

А, может, даже и нездешний снег,

Мне снова ехать, ехать по планете,

То провожая, то встречая всех.

Какое счастье было бы остаться,

Смотреть на реку времени шутя,

Но снова, снова надо собираться,

В рюкзак запихивать свое, себя.

Осколки жизни будущей и бывшей,

Они во мне, как два конца страны,

На Севере я молча загрущу о прошлом,

На Юге с будущим не сладим мы.

Я вновь приеду, одурев от снега,

От маленьких дорог и темноты,

И снова буду бегать по проспектам,

Оттаивая чувства и мечты….

1996

Не судьба мне опять, не судьба

Видеть Ваши голубые глаза,

Говорить о любви иль молчать,

И рассвет с надеждой встречать.

Улетают от нас наши дни,

Там по-разному жили мы,

В суете и толпе людской

Незаметен огонь большой.

Начинается новый день,

Отойду потихоньку в тень,

Повторяя простые слова:

Не судьба мне опять, не судьба….

Что это было? Кто его знает,

Злоба и сила все побеждает,

Может, прорвались тихая тайна,

Горе разлуки, слезы желанья?

Эту загадку не одолею,

На год надежда в душе постареет,

Мне еще долго путаться, биться,

В сетях извечных сомнений пылиться,

В суть не проникнуть взором остылым,

Точки над «и» не хватает чернилам.

Мы все груженые, как танки,

Набором праздничных забот,

Нас ожидают только пьянки,

И дел мирских круговорот.

И некогда остановиться,

И под ноги себе взглянуть,

Что за тропа внизу клубиться,

И верен ли сей жизни путь.

В один холодный день прекрасный

Погаснет свет, наступит тьма,

И вдруг привидится так ясно,

Что жизнь уж, кажется, прошла.

Что там осталось так немного,

На донышке, всего чуть-чуть,

И ни к чему теперь дорога,

Успеть бы сделать…что-нибудь.

Твой образ стерся, как чернила

На светлом письменном столе,

Все, что когда-то было мило,

Не возвращает память мне.

Я помню руки и походку,

Одежду, мелочь, ерунду,

А образ нежный, голос звонкий

Исчезли, будто бы в бреду.

И тщетно вспомнить я стараюсь,

Там солнца свет и тишина,

И память молча расставляет

Все снова на круги своя.

Как варвар в Риме, по квартире хожу,

Обрывки старых газет нахожу,

И разных мыслей, и разных дум,

Какой могучий здесь царствовал дух!

А у меня тут иной удел:

Купить шпатлевку, и краску, и мел,

Замазать стены и щели теперь,

И выгнать прошлое тихо за дверь.

Дверь переставить, покрасить окно,

Полы надраить, чтоб было светло,

Все переделать, переставить, сменить,

Чтоб можно было в том Риме нам жить.

1998

Еще двадцать дней, на краю весны,

Мне бродить одной, заметать следы,

И искать глаза на исходе дня,

Потому что им не догнать меня.

Время против нас начинает бег,

Тихо тают дни, и уходит снег,

И со дна души, не встречая вас,

Счастье до краев заполняет нас.

Улетает ввысь, струнами звеня,

И слетает с губ: «Я с тобой пока»,

Я с тобой пока. Еще двадцать дней,

На краю Земли, у судьбы своей.

Жара – полуденный кошмар,

Как все кошмары, безнадежный,

Здесь не поможет Пьер Ришар,