Оглянуться назад

Жанр: Кинематограф / театр / Биографии и мемуары

Автор

Страниц

155

Год

2025

Погружаясь в мир воспоминаний, выдающаяся актриса и невероятная женщина Алла Демидова открывает перед читателем захватывающие моменты своей насыщенной творческой карьеры. Она приглашает нас в уникальную атмосферу Театра на Таганке, где мы, словно участники, наблюдаем за репетициями под руководством знаменитых режиссеров — Юрия Любимова и Анатолия Эфроса. Здесь же, в окружении великих артистов, как будто воссоздается образ Владимира Высоцкого, а вокруг нас расцветает творческая жизнь таких мастеров, как Роман Виктюк, Лариса Шепитько, Кира Муратова, Андрей Тарковский и Сергей Параджанов. У этих имен возникают ассоциации с талантливыми актерами — Иннокентием Смоктуновским, Георгием Жженовым и Дмитрием Певцовым — которые воплощают на сцене многогранность человеческих сущностей.

Мы погружаемся в атмосферу квартиры Лили Брик — удивительного места, пропитанного историей и мистикой. Следуя за Аллой, мы также отправляемся в её поездки за границу, где она взаимодействует с представителями западного искусства. На страницах её воспоминаний оживают имена Антуана Витеза, Теодора Терзопулоса, Боба Уилсона и Жоржа Сименона, которые оставили свой след в мировой культурной памяти.

С каждой историей Алла Демидова раскрывает не только свои роли, но и души, пронизанные страстью к искусству. Её путь удивителен и насыщен, и в каждой из сцен мы видим её многогранность и талант, пробуждающий интерес и вдохновение у всех, кто ценит живое искусство театра и кино.

Читать бесплатно онлайн Оглянуться назад - Алла Демидова

* * *

Вторая реальность

О двух реальностях

Моя самая первая книжка, которая вышла в 1980 году в издательстве «Искусство», тоже называлась «Вторая реальность». Название мне очень нравилось, но друзья говорили, что это заумно и скорее относится к теории относительности. А я хоть и играла когда-то в научно-популярном фильме «Что такое теория относительности?» роль ученого-физика и, по сценарию, с умным видом объясняла едущим со мной вместе в купе несведущим артистам Грибову, Вицину и Полевому эту великую теорию, сама в ней, конечно же, ничего не понимала. И в бесконечных спорах с моим приятелем физиком, академиком Юрой Осипьяном – «зачем нужна наука и зачем нужно искусство» – я, когда мне было нечего возразить, загораживалась фразой не то Верлена, не то Валери: «наука простых явлений и искусство явлений сложных». Эта фраза всегда вызывала в споре миролюбивый смех как знак, что, мол, конец, сдаюсь, – тем не менее «науку простых явлений» я уже давно не пытаюсь понять. Хоть в этом и звучит доля женского кокетства: ах, я ничего не понимаю в технике. Кстати, в технике я действительно ничего не понимаю (как, впрочем, и в кокетстве), но лучше об этом помалкивать, это стало такой же стертой, надоедливой истиной, как признание почти всех актеров: «я боюсь летать на самолете» или еще: «перед премьерой я ужасно волнуюсь».

И все же название «Вторая реальность» мне нравилось. Для меня оно было объемным, многосмысловым. Как-то я прочитала у одного немецкого философа разговор с сыном:

«– Папа, а в человеке есть Бог?

– Есть.

– А в животных есть Бог?

– Есть.

– А в цветах есть Бог?

– Есть.

– А в цветах, которые отражаются в зеркале, есть Бог?

И я не знал, что ему ответить».

Так вот, я думаю, что всё, что мы делаем на сцене – это «растения, которые отражаются в зеркале». А есть ли там Бог? – Всё зависит от таланта, от Дара, который тебе и дал Бог.

Вторая реальность для меня более реальна, чем просто жизнь. Все мои роли на сцене и в кино для меня более реальны, чем моя жизнь «на досуге», где я к этим ролям только готовлюсь.

Однако эта «вторая реальность» реальна не только для меня, но и для зрителей.

Когда зритель смотрит на сцену, он как бы смотрит на себя в зеркало, и даже не просто в одно зеркало, а в два, три… Помните в «Гамлете» монолог со слезами первого бродячего актера о Пирре? Гамлет потом объясняет нам, что это слезы актерские, ненастоящие: Актер плачет из-за Гекубы, до которой ему нет дела. Мы, зрители, верим гамлетовским словам и верим, что «актер проезжий этот», говоря о Пирре и Гекубе, плачет и живет страстью фиктивно, по-актерски, а за кулисами будет смеяться и рассказывать анекдоты. Но когда после этой «мнимой» актерской страсти мы видим страсть самого Гамлета – его слезы кажутся нам настоящими, реальными. Хотя и совсем не такими, как наши слезы, боли и радости. Однако если мы пришли в театр со своим «быть или не быть?» – оно немедленно зарезонирует в унисон с «быть или не быть?» Гамлета. Как в сцене «Мышеловка», где бродячие актеры изображают фиктивных короля и королеву, фиктивную сцену убийства короля Гамлета, а настоящие Король и Королева, которые смотрят это представление, приходят от него в ужас, потому что их злодеяние на фоне этого представления оказывается еще реальнее для нас, зрителей.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: