Cовсем немного дождя

На подоконнике перед Стефанией лежали лекции старенького профессора. Она просматривала учебный материал, и сердце наполнялось тоской: мрачный экзистенциализм Сартра, Камю и Симоны де Бовуар, жесткая, до шовинизма, критика ранних романов автора-женщины… Совершенно неподходящее сопровождение коротко вспыхнувшей жемчужине дня – веером золотистых нитей лучи зимнего солнца прорвались сквозь толщу облаков, играя зеркальным глянцем мокрых улиц, множась в дрожащих капельках воды. Хотелось туда, на этот маленький праздник, но, увы, пройдет он без нее.

Аудитория медленно заполнялась студентами – они заходили группками по двое, по трое, обменивались приветствиями, оживленно переговаривались, с любопытством оглядывали ее фигуру, закутанную в пальто. Ей нравилось приходить первой, внимать этому жизнерадостному гомону, наполняться молодой энергией перед тем, как вступить в диалог со слушателями. Она была немногим старше учеников и тщательно избегала преподавательской назидательности, получая в ответ живую, чуть ли не детскую заинтересованность в предмете, неожиданно взрослые суждения, подростковый азарт. Этих ребят она совсем не знала – дипломникам филфака пары ставили преимущественно во второй половине дня, она же со своими первокурсниками проводила семинары в ранние утренние часы и два раза в неделю вечером; в опустевшем уже институте читала авторский курс по истории в великодушно отведенное ей факультативное время. Светлая часть дня оставалась в полном ее распоряжении, чему она была несказанно рада. Сегодня, задержавшись в деканате, Стефания была поймана секретарем у копировального аппарата. Не успев придумать веской причины для отказа, получила стопку заполненных крупным шрифтом листков и оказалась поставленной на замену.

Посмотрела на ручные часики, глубоко вздохнула – пора. Громко хлопнула дверь аудитории, и зал взорвался рукоплесканием. Что?

– Кристиан, да ты вспомнил дорогу в институт? Не на пороге ли мы конца света? – глумился вязкий женский голос.

– Да он просто заблудился! – выкрикнул парень с задних парт.

– Ты раньше профессора, Кристиан! Не запер ли ты его в туалете? – подхватил озорной мальчишеский тенор.

– Просто заткнитесь, – незлая усталость в ответ.

Пора с этим кончать. Она развернулась к молодым людям, сняла пальто и аккуратно повесила его на спинку стула. Гардеробом давно никто не пользовался – в помещениях стоял сырой, пробирающий до костей холод. Пригладила волосы, выпрямила спину, окинула аудиторию взглядом, сразу вычислила полную девушку с тягучей речью, заносчивого красавца у дальней стены, худощавого обладателя высокого звука на первой парте, последнего вошедшего, упавшего на ближнее к выходу месту, – по поникшим плечам. Всего человек двадцать, из них четыре парня. Все кутались в куртки и шарфы. Долго ли продержится она без верхней одежды?

– Добрый день. Меня зовут Стефания, сегодня я заменяю вашего преподавателя. У профессора Герхардта случился сердечный приступ – может быть, вы заметили «скорую» возле здания института…

– А это точно сердечный приступ? – перебила ее «вязкая».

– Точно. – Стефания сама видела характерную синеву на старческих губах, скрюченные пальцы, птичьей лапкой царапающие толстую ткань пиджака на груди.