Анатомия Греха

Солнце губит всё. Это аксиома, неоспоримый факт, выбитый на скрижалях новой эры. Некогда оно было символом жизни, но после Великой Катастрофы, когда его лучи превратились в смертоносное оружие, над Москвой, как и над многими другими мегаполисами, был возведен Защитный Купол. Он укрыл город от убийственного ультрафиолета, подарив ему вечные сумерки, непроглядную, но спасительную тьму. И в этой тьме, как ни парадоксально, расцвела своя, особенная жизнь.

На дворе стоял 2055 год, и я, как и сотни тысяч других обитателей этого полуночного города, спускалась в чрево метрополитена. Единственный способ добраться до работы в центре, в самом сердце правительственного квартала, был подземный. И, как всегда, здесь царила вечная толкучка, плотная, душная масса тел, движущаяся по своим, только ей ведомым законам.

Поезд подошел с характерным шипением пневматики, двери распахнулись, и я, ловко лавируя между локтями и сумками, протиснулась внутрь. Каблуки, хоть и невысокие, намертво впечатались в пол вагона, и стоять на них в такой давке было сущим мучением.

Я огляделась: ни единого свободного места, а те немногие, что были заняты мужчинами, оставались таковыми. Никто и не подумал уступить.

«Что ж, — подумала я, — значит, будем балансировать. В конце концов, это тоже своего рода спорт».

Из соседнего угла доносился приглушенный шепот двух женщин, обсуждавших свежий выпуск новостей. Я старалась не вслушиваться, но обрывки фраз все равно проникали в сознание:«…очередной инцидент на окраинах…», «…ужесточение комендантского часа…», «…новые меры безопасности…». Новости. Вечный фон, призванный запугать, отвлечь, забить голову ненужным шумом. Я знала это как никто другой. Работа в правительстве открывала глаза на многое, слишком многое, чтобы верить в официальные сводки.

Пока поезд несся по темным тоннелям, я вдруг поймала на себе чей-то взгляд. Мужчина напротив, в старомодных очках и широкополой шляпе, смотрел прямо на меня. Его глаза, скрытые за толстыми линзами, казались неестественно пристальными, почти хищными. Подозрительный тип. Я отвела взгляд, чувствуя легкий холодок по спине, но краем глаза заметила, что он не прекратил наблюдать.

Наконец, моя станция. Двери открылись, и я, с облегчением выдохнув, выбралась из вагона, поднявшись по эскалатору на поверхность.

Центральная Москва встретила меня привычным полумраком, подсвеченным яркими тепловыми вывесками и голограммами.

Продвигаясь к своему зданию, я невольно задержала взгляд на одной из них. Прямо над головой, переливаясь всеми оттенками золота, висела гигантская голограмма. Изящная, почти невесомая фигура женщины из света, медленно вращалась в воздухе. С каждым оборотом ее кожа становилась все более гладкой, морщины разглаживались, волосы приобретали небывалый блеск, а глаза сияли юношеской энергией. Из невидимых динамиков лился бархатный, убаюкивающий голос: «Устали от бремени лет? Мечтаете вернуть былую свежесть? Представляем вам… «Аврора-Эликсир»! Всего одна инъекция — и вы снова расцветете, как утренний цветок! Вечноцветие — теперь это не миф, а реальность!» Рядом с парящей фигурой пульсировала надпись: «Аврора-Эликсир. Инъекции Вечноцветия. Ваша вечная юность — в одной капле!»

Я закатила глаза, ускоряя шаг.