Изнанка

Так получилось, что как только я стал взрослеть, меня сразу обидели журналисты. На страницы «Московского комсомольца» я попал в 1968 году, когда это была еще настоящая комсомольская газета. Я получил со страниц прессы незаслуженную, как мне казалось, выволочку за попытку создания самоуправления в старших классах московской школы № 612. Впрочем, сейчас газеты такого же мнения о демократии, как и при Брежневе. Но теперь, когда меня обзывают демократом, мне это не так обидно, как в далекой юности.

Когда я повзрослел и стал физиком, мне почему-то захотелось играть в «Что? Где? Когда?». Передача была безумно популярна у народа, но вызывала подсознательную ненависть тогдашнего партийного начальства. Ее закрывали, ведущего Владимира Ворошилова выгоняли с телевидения, а нас, простых участников программы, просто поливали грязью в газетах.

Тогда у меня и появилась желание понять, кто же такие журналисты – властители умов, и как они управляют своим волшебным даром. Последней каплей стало то, что моя дочь втайне от меня записалась в Школу молодого журналиста и, как я случайно узнал, слушая радио, делала репортажи в «Пионерской Зорьке».

Я решился на поступок – сам пошел учиться на журналиста. На вечерний, конечно, без отрыва от ядерной физики. Среди поступивших было человек пять таких, как я. Физик, математик, биолог и следователь. Остальные уже работали в газетах и журналах, и им нужны были только корочки. Мы же хотели овладеть секретами журналистской профессии. Там я познакомился с Парамоном Чернота, друзья звали его просто Паша. У него всегда лежала душа к журналистике, и обрушившаяся на нас волна свободы дала ему шанс поменять профессию.

После диплома мы разошлись по своим делам, но с Чернотой судьба сталкивала меня постоянно. Сначала в одном подмосковном городе науки, где Парамон снимал квартиру. Мы встретились, нашли кучу общих знакомых в городе и закончили долгими философскими разговорами за бутылкой. Затем совершенно случайно мы столкнулись в длинных коридорах «Останкино». И на телевидении у нас нашлись общие знакомые.

В то время Паша отпустил усы и носил очки, чтобы быть похожим на Владислава Листьева. Парамон очень гордился знакомством с ним.

Общие знакомые рассказали мне, что Паша долго болел и даже лежал в больнице. Последний раз мы столкнулись с ним нос к носу на улице Правды, где был мой офис, а Паша работал в издательском комплексе «Правда». Это случилось на следующий день после пожара, который погубил здание издательского комплекса. Там все было уничтожено водой и пожарной пеной. Из ящиков своего стола Паша достал промокшие бумаги и передал их мне со словами: «Ты знаешь, что с этим делать».

Чувствительная психика Парамона Черноты не пережила пожара. Он уехал в Гималаи постигать истину. Надеюсь, не навсегда. А я, прочитав покоробившиеся от воды бумаги, нашел их очень занятными и предлагаю вам тоже ознакомиться с ними. Это рассказы и дневниковые записи Парамона Черноты, где он говорит о себе в третьем лице. Некоторые изменения я внес в тех местах, которые нельзя было разобрать, и добавил от себя некоторые пояснения, которые считаю необходимыми.

Александр Бялко

15 мая 2003 года произойдет теневое полное лунное затмение.