Дом в конце ливня

Глава 1.

Стоял 1995 год. Наступил жаркий летний день. Джеймс, следуя неизменному ритуалу, пришёл в своё любимое кафе ровно в семь утра. Удивительно, но он ни разу не опоздал, словно был связан невидимой нитью с этим ежедневным обрядом.

Внезапно дверь медленно заскрипела, нарушив утреннюю тишину, и на пороге появилась Эмили. Окинув взглядом посетителей, она встретилась глазами с Джеймсом. Негромко спросив:

– Можно присесть?

Джеймс смог лишь робко кивнуть, не сумев вымолвить ни слова. Он отчаянно пытался отвести взгляд, но его глаза предательски отказывались подчиняться. Спустя минуту сопротивление было сломлено, и он, забыв обо всём, любовался её водопадом шелковистых волос и ярко-голубыми глазами, в которых, казалось, отражалась частичка бескрайнего океана.

Закончив трапезу, Эмили тихо поднялась и вышла. Джеймс ещё долго смотрел ей вслед. Позже к нему приблизилась официантка – женщина лет сорока пяти, привычная фигура в этом заведении, но ничем не примечательная. Джеймс не смог удержаться и спросил, известно ли ей что-нибудь об этой гостье.

Официантка поведала, что Эмили приехала к старине Гарольду со своим сыном Джейкобом. И это было всё, что ей известно о новой посетительнице.

Глава 2.

Тем временем Эмили уже была в пути на ферму к Гарольду. Старик жил в полном одиночестве на огромном участке. Его сын – бывший муж Эмили – оборвал свою жизнь в автокатастрофе, а жена ушла вслед за сыном сразу после этой тяжкой трагедии. Сломленный отец не смог пережить потерю и с тех пор окончательно замкнулся в себе.

Увидев Эмили, Гарольд тяжело и неохотно вышел на крыльцо, остановившись на ветхих досках, и отрывисто произнёс лишь одну фразу:

– Что тебе здесь нужно?

Эмили, не поднимая глаз и глядя на потрескавшиеся доски, едва слышно ответила:

– Я хочу, чтобы внук наконец-то увидел своего дедушку.

Гарольд ничем не ответил. Он молча развернулся и скрылся в доме, оставив дверь нараспашку. Эмили с Джейкобом осторожно вошли внутрь и тут же ощутили ту глубокую мрачность, в которой живёт одиночество. Дом был поглощён пылью, опутан паутиной, покрыт закопчёнными пятнами и густым серым налётом прошедшего времени.

Гарольд отвёл им две спальни на верхнем этаже. Сам он предпочитал оставаться внизу, поскольку ему было всё труднее преодолевать хрупкую от старости лестницу.

Разместившись с сыном, Эмили немедленно решила начать уборку и приготовить что-то съестное. Её сильно насторожил скудный рацион Гарольда, который питался исключительно консервированной сельдью. Найдя в кладовке пыльную тряпку и ведро, она решительно принялась за работу.

Старик не скрывал своего недовольства: женщина, которую он считал виновницей смерти сына, хозяйничала в его доме. Но гнетущее одиночество и собственная немощность не позволили ему выразить протест. Да и сам он уже многие годы не видел свой дом чистым.

Сын Эмили, Джейкоб, осознавал, что Гарольд – его дедушка, но держался в стороне не из-за неприязни. В глубине души он стремился к нему и даже любил, но тяжёлые воспоминания об отчиме вселяли в него страх перед всем новым и незнакомым. Отчим регулярно избивал и Эмили, и мальчика – порой настолько жестоко, что Эмили провела целых полгода в больнице, едва восстановившись после трёх лет жизни в заточении с тираном. В конце концов, она не смогла больше терпеть и ушла, ведь после каждого акта насилия она твёрдо обещала Джейкобу, что они уедут.