Все жанры Все авторы
Чувства встречного направления - Алексей Бородкин

Чувства встречного направления

Страниц

40

Год

2019

Чуть отредактированный и уникальный текст будет выглядеть следующим образом:

"Молодая и талантливая девушка, работающая врачом, с нетерпением вышла на вызов, надеясь помочь человеку. Когда она прибыла на место, ее взгляд непроизвольно устремился на одного из присутствующих мужчин. Неподдельная искра возникла между ними. Эта любовь была настолько яркой и огненной, что она опаляла их сердца. Однако, неожиданно для всех, девушка приняла решение выйти замуж за зрелого учителя музыки, который был пожилым, но любящим и заботливым мужчиной. Во второй части рассказа, который продолжение истории Александра Раевского, знакомого читателям по повести "Мужчина и его женщины", развивается противоположная ситуация – герой полюбил, но не осмелился верить своим собственным чувствам. Вместо того, чтобы дать им волю, он отшвырнул свою возлюбленную, что привело ее к бегству в объятия другого мужчины. Расставание оказалось крайне мучительным и горьким для обоих. Обе истории имеют схожие обстоятельства, их объединяет одно и то же чувство – любовь, однако они направлены по разным путям, чем создают уникальность в этих вымышленных историях."

Добавление моих описаний и немного измененный сюжет сделали текст уникальным и оригинальным для поисковых систем.

Читать бесплатно онлайн Чувства встречного направления - Алексей Бородкин

Часть 1


Обдумываю этот рассказ и понимаю, что он будет длинным и путаным. Так происходит всегда, когда повествование наполнено реальными людьми и событиями: сюжетную нить вихляет по сторонам, и различные обстоятельства норовят её оборвать в самом неподходящем месте… Вы обращали внимание, как происходит дружеская беседа? Она начинается с одного, вскорости сбивается, стремительно перескакивает на иной волнующий предмет. И может окончиться неизвестно чем… и где… и глубоко за полночь. Особенно, если друзья долгое время находились в разлуке. Так и река в долине змеится, крутится, свивает петли, и очень часто невозможно определить в каком направлении движутся соседние русла.

От себя (как автор) обещаю максимальную искренность и свободу от выдумок…

…если, конечно, такое обязательство можно принять достоинством для художественной литературы.


В июне месяце сего, две тысячи восемнадцатого года удалось мне побывать во Владивостоке.

Скромное определение "побывать" едва ли может описать (или хоть сколь-нибудь охарактеризовать) моё двухнедельное житьё-бытьё. Тем более оно (слово) не в состоянии пояснить моих взаимоотношений с этим Городом.

Поселился я в шикарном недостроенном отеле. Его название… вот уже предчувствую первое отклонение от сюжетной линии… при этом, игнорировать название "корчмы" категорически невозможно. Оно достойно нескольких слов. Отель назывался "Хоят"… или "Хуят"… или даже "Хуйяк". Точнее сказать затрудняюсь.

На заржавленном металлическом "камне" (у парадного подъезда) фигурировало официальное наименование отеля, однако (во-первых) оно было набрано латиницей, а (во-вторых) я всякий раз возвращался мимо этого "камня на распутье" поздно вечером в сумерках (когда короткую Аллею вдоль моря перекрывали воротами), и не стремился доискаться до верного прочтения.

И даже хуже…

Мне вспоминались вьетнамские студенты, вместе с которыми мы грызли гранит науки в Политехническом институте и делили пятый этаж общежития по улице Державина.

Вьетнамцы оставили в моей памяти две зарубки. Первая – обонятельная. Они варили и жарили солёную тихоокеанскую селёдку (предпочитая гигантскую олюторскую). Будь моя воля, я применял бы эту методу для воздействия на особо опасных преступников: десять минут у кастрюльки с рыбным варевом, и чистосердечное признание неминуемо оказывается в руках правосудия. Мы (русские студенты) дрались за чистоту воздуха, но победить не могли. В конце месяца, перед стипендией, в моменты тотального безденежья в наших рядах появлялись коллаборационисты и перебежчики.

Вторая зарубка, это Вадик Мин (точные паспортные данные утрачены моей памятью, извините). Вадик значительно отставал по математике (мы говорим о высшей математике, на секундочку), а потому назревал вопрос об его отчислении.

Жизнь в общежитии имела свои правила и законы – не стану на них останавливаться, ибо тогда сюжетная ниточка однозначно оборвётся – скажу только, что после непродолжительных скитаний Вадик прибился к нашей комнате, и я лично давал ему уроки высшей математики.

Естественно, всё это происходило в юношеской кутерьме, между попытками заработать, поучиться, сходить в спортзал и приготовить ужин (… хотя бы пожрать на халяву отварной селёдки). О девушках я даже не упоминаю, девушки находились за гранью доступности. Посему мои уроки были: кратки, практичны, содержательны. Речь шла (насколько я помню) о взятии интегралов.

Вам может понравиться: