Наследство разрушительницы

Человек в черном свитере, сидящий в засаде, был терпелив. Шел уже второй час его ожидания, а он все сидел на бесформенном деревянном обрубке между гаражами и не сводил глаз с окон квартиры, которую высматривал, и даже не менял позу, лишь изредка поворачивал голову, разминая шею.

Вокруг спал обычный московский дворик. Большинство окон четырех массивных домов, построенных в пятидесятые годы прошлого века, были темны. Только в нескольких тускло мерцал неверный голубоватый свет. Либо горели ночники в детских спальнях, либо увлеченные жильцы не могли оторваться от ночных телепрограмм. Скамейки, стоящие у подъездов, были пусты, вдоль тротуаров замерли автомобили, в песочнице валялся забытый детский велосипед. Была середина сентября, воздух по ночам был уже свеж и морозен. Холодный ветер гнал по земле шуршащую бумагу, раскачивал фонари и толкал качели, которые мерно поскрипывали, заставляя сидящего между гаражами оглядываться и проверять: не идет ли кто?

Мужчина взглянул на часы. Четверть третьего. Окна в интересующей его квартире погасли в половине двенадцатого. Он прекрасно понимал, что должно было происходить в квартире после этого. Обитатели приняли душ и забрались в постель. Возможно, сразу заснули. А может быть именно сегодня им приспичило заняться любовью. На это сидящий в засаде был готов отвести им целый час. Ну, пусть полтора. Значит, минут сорок назад обитатели квартиры выпустили друг от друга из страстных объятий и сейчас крепко спят.

Мужчина вышел из убежища, огляделся – никто ли не появился по дворе, и перебежал через детскую площадку к одному из домов. Правой ногой он встал на заранее приготовленный камень, левой оттолкнулся и зацепился руками за подоконник первого этажа. Подтянулся, встал на выступ, идущий вдоль всей стены дома, и заглянул в окно.

Несколько секунд мужчина всматривался в темное пространство комнаты, пытаясь убедиться, что она пуста. Он прижимал лоб к стеклу, закрывался от света уличного фонаря рукой в черной перчатке. Затем рука поползла вверх, толкнула створки окна, и они беззвучно растворились. Мужчина подтянулся на руках, закинул ногу на подоконник, затем другую и проник в комнату полностью. Несколько мгновений он постоял на коленях на подоконнике, обернулся, оглядел улицу и, убедившись, что его никто не видит, оперся на руки и мягко спрыгнул в комнату. Затем закрыл окно и опустил шпингалет. Рукавом черной рубахи он протер подоконник, затем еще и еще раз, пока не убедился, что все следы его проникновения уничтожены.

Покончив с подоконником, мужчина прямиком направился к большому письменному столу справа от окна. Выдвинул средний ящик, достал пухлый пакет и бережно уложил его во внутренний карман черной куртки.

Мягко ступая на цыпочках кроссовок, мужчина пересек комнату и вышел в коридор. Прошел мимо спальни, бросил короткий взгляд на ее открытую дверь. На широкой кровати спали мужчина и женщина. Стоявший на тумбочке ночник бросал на их лица синие отблески света. Разметавшиеся по подушке рыжие волосы женщины приобрели темно-вишневый оттенок. Рука спящего мужчины лежала на одеяле, сползшем с груди женщины. Гость в черном на мгновение остановился, бросил короткий взгляд на белоснежную кожу, увенчанную розовым соском, но женщина шевельнулась, и он поспешил дальше.