Мой светлый ангел

ГЛАВА 1

Наши дни. Санаторий «Светлое»

С этой картиной явно что-то было не так. Вроде бы портрет как портрет: миловидная светловолосая девушка с книгой у открытого окна. Не Кипренский, конечно, но, на мой невзыскательный вкус, тоже весьма недурственно. Впрочем, художник, сотворивший сие произведение, явно звезд с неба не хватал – ни тебе внутреннего света, ни каких-либо особых эффектов, ни скрытого смысла.
Тем не менее, я рассматривала эту картину уже минут десять, и никак не могла понять – что же меня в ней зацепило?
- Знаете ли вы, Машенька, что это полотно – работа нашего с вами соотечественника Вениамина Федоровича Корягина? – Петр Феоктистович, пожилой сосед из двадцать второго номера и, по совместительству, бывший работник Рясского краеведческого музея, подошел, как всегда, незаметно.
- Знаю, - ответила я и кивнула на табличку под картиной, на которой было написано «Вениамин Корягин. Портрет Полины Павловны Кротовой. 1826 год».
- А знаете ли вы, что это подлинник? – спросил пенсионер.
- Разве? – чуть удивилась я. – Тогда почему эта картина висит в коридоре санатория, а не в музее?
- Вот и я думаю – почему? – задумчиво отозвался Петр Феоктистович. – Она ведь и была в музее. По крайней мере, пока я в нем работал. А теперь вот висит здесь.
- Может, копия?
- Обижаете, Машенька. Я хорошо знаю этот портрет, сам неоднократно отбирал его для выставок. Тут есть такая характерная для Корягина особенность…
Дальше я уже не слушала, снова рассматривая девушку у окна. Честно говоря, от живописи я далека и мало что в ней понимаю – так, на уровне нравится - не нравится. Мне ближе музыка. К тому же, не вижу ничего особенного в том, что владелец санатория захотел повесить на его стене подлинную картину провинциального художника. Даже если для этого пришлось купить ее у музея. Если есть лишние деньги – почему бы и нет? Некоторые яхты каждый месяц покупают. А тут всего лишь картина. К тому же не шибко хорошая. Впрочем, соседу мое мнение и не требовалось, лишь бы слушала и кивала в нужных местах, а с этим я, вроде бы, справлялась. И все-таки, что же не так с этим портретом?..
- Машка!
Мы с Петром Феоктистовичем вздрогнули и обернулись. Со стороны лестницы к нам, чуть прихрамывая, решительно направлялась Инга, кудрявая блондинка из двадцать четвертого номера и моя курортная подруга.
- Я тебя ищу-ищу! Здравствуйте, Петр Феоктистович! – улыбка у нее голливудская. – Обсуждаете что-то интересное?
- Да вот, думаем, откуда в «Светлом» подлинник Корягина.
Я уже вторую неделю с интересом наблюдала, как мужчины в возрасте от 10 лет и до бесконечности тают от этой улыбки и сами начинают улыбаться в ответ. Правда, как-то придурковато.
- О, у вас скоро будет уникальный шанс это узнать, - чуть кокетливо сказала ему Инга, которая, я более чем уверена, понятия не имела о каком Корягине идет речь. – Мне по секрету сказали, что сегодня в санаторий приедет его владелец. Ну, проверить уровень обслуживания, пообщаться с отдыхающими… Говорят, он богат, молод и очень симпатичен.
Петр Феоктистович пожал плечами и отвернулся. Видимо понял, что живопись с ним больше обсуждать никто не будет. А Инга ухватила меня под руку и повела в сторону лестницы.
- Говорят, он приедет к обеду и сразу после десерта придет знакомиться, - продолжала она. – Ты только представь, Машка, жизнь-то в этом болоте налаживается!