Белая. Разговор через стенку больничной палаты

Жанр: Детская проза / Книги для подростков

Автор

Страниц

Год

2020

Победившая в специальных номинациях "Выбор библиотек" и "Открытое читательское голосование" IX Ежегодного литературного конкурса "Новая детская книга" (2018) повесть под названием "Белая" отличается уникальностью и признанием критиков. Удостоившись престижной международной премии имени В. П. Крапивина в 2020 году, "Белая" произвела фурор в литературных кругах и сразу стала выбором литературного совета.

Эта неповторимая история раскрывает встречу двух героев, Антона - мальчика, с обиженным на весь мир характером, и Бэлы - девочки с умственной отсталостью. Судьба сводит их в больнице, где они находятся в соседних палатах. Бэле запрещено покидать свою палату, и ребята начинают общаться через электрическую розетку. Оба ощущают себя одинокими и ненужными для своих отцов: отец Антона недавно ушел от семьи, а отец Бэлы посещает больницу только для оплаты ее лечения. Единственное, что дает им утешение и избавляет от ощущения отчуждения, - это голос, доносящийся из этой самой розетки. Однако, ребята еще не подозревают, что им не суждено встретиться лично...

Захватывающая и трогательная, "Белая" открывает перед читателями путь во внутренний мир каждого персонажа, где они борются с собственными демонами и ищут понимания и принятия. Эта история, окрашенная нотками мистики и эмоциональных откровений, оставляет неизгладимый след в сердцах своих читателей. Написанная с необычным чувством вдохновения и креативности, повесть "Белая" с легкостью приковывает внимание и погружает в мир, полный непредсказуемых событий и глубоких чувств.

Читать бесплатно онлайн Белая. Разговор через стенку больничной палаты - Елена Бодрова

Белая ворона. На голубой стене здания, со стороны двора, краской нарисована белая ворона. Она стоит и смотрит прямо на дверь. Какая-то странная маленькая дверь, как будто для гномов, и всегда закрыта. На ней висит огромный ржавый замок. Слишком большой для такой маленькой двери.

Я стою на газоне. Хотя написано, что по газону ходить нельзя. Я, правда, и не хожу. Я стою. Ходить мне трудно.

Трава напоминает мне о футбольном поле. Вон там ворота. Я разбегаюсь, бью по мячу, он ровной линией летит прямо в середину ворот, ударяется о сетку, отскакивает.

Правда, все не так. Я будто вижу все в обратной перемотке: не отскакивает, не ударяется о сетку, не летит в середину ворот, я не бью по мячу, я не разбегаюсь. Я стою и глазею на траву. Надо мной – десятки молчаливых темных окон, сзади меня – голубая стена с белой вороной, впереди – зеленое футбольное поле-газон. Мне нельзя вперед. Я должен повернуться, доковылять до этого здания и поселиться за одним из этих тусклых окон.

Снимаю башмаки и надеваю тапки. Правда, не сам. Мама снимает башмаки и надевает мне тапки. Под ногами мелкая кафельная плитка грязно-желтого цвета. Белые металлические весы – еще из каменного века, наверное, – ждут меня. Длинная серая вертикальная линейка измеряет мой рост, длинная серая горизонтальная линейка измеряет мой вес. Зачем это им? Зачем им мой рост и вес, если я и хожу-то с трудом?

Маму не пускают на лестницу. Говорят, надо прощаться вот здесь – на этой мелкой кафельной плитке. Я смотрю: там, где лестница, – крупная черно-белая плитка. Как в шахматах. Интересно, это как-то связано с прощанием? Здоровые не должны ступать на шахматную плитку? А больные ступают и превращаются в шахматные фигуры, которые в любой момент может кто-то срубить? Так, что ли?

Вообще-то я не любитель шахмат. Я люблю футбол.

Идти по лестнице приходится долго. Мама сказала, что скоро я смогу ходить быстро. Совсем скоро. Она так и сказала: «Скоро ты сможешь ходить быстро и даже бегать. Потерпи. Совсем скоро!» И если я ей и поверил поначалу, то фраза «совсем скоро» в конце… В общем, не стоило ей так уж настаивать на слове «скоро». Оно как-то порастратило свою силу.

У меня отдельная палата. Мама сказала, что у меня иммунитет ослаблен. Я толком не понял, что такое иммунитет, и переспросил, почему я не в общей палате. Она сказала: «Поэтому. Из-за слабого иммунитета». Я не стал больше спрашивать.

Тут одна кровать и белые стены вокруг нее. Меня уложили на кровать и ушли. Я встал с кровати. Стены – чисто белые. Постельное белье – тоже. Никогда этого не понимал в больницах. Почему нельзя покрасить хотя бы одну стену в желтый или в синий? Это же интересней.

Окно расположено как-то высоко, в него и не выглянешь. Я вспомнил дверь для гномов и даже хмыкнул. Если тут действительно бывали гномы, то им здесь явно не рады. Какое-то противогномное окно. Хотя кусок неба видно и когда сидишь на кровати. Квадратный отрывок неба. Как аппликация на белой стене.

Гулять можно, сказали. Только с медсестрой. Вот делать нечего! Она будет помогать мне идти, а я и сам могу! И гулять можно только с трех до пяти.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: