«Империя Кремль». Крепость или крепостная система?

Автор

Страниц

125

Год

2015

Станислав Александрович Белковский – знаменитый политолог, писатель и публицист России. Он является директором «Института национальной стратегии» и имеет обширный опыт в политической аналитике. Белковский познакомился с тонкостями политической кухни, работая в качестве политтехнолога с многими известными политиками России и Украины. Его статьи и книги вызывают живые обсуждения и даже скандалы, так как он мастерски умеет эпатировать публику.

В своей последней книге, Станислав Белковский затрагивает актуальную тему нарастающего количества запретов в России. Он утверждает, что эти запреты охватывают все новые и новые сферы жизни людей и способствуют укреплению политической системы, которую он называет «империей Кремля». Он задает важные вопросы: каковы последствия превалирования «крепостной идеологии» в России, как события на Украине и санкции Запада отразились на кремлевской империи, и сможет ли она выстоять под напором своих противников. Белковский предлагает неожиданные взгляды на эти сложные вопросы, заставляя читателей задуматься о будущем России и ее политическом развитии.

Один из интересных моментов, которые Белковский подчеркивает, это влияние запретов на современное общество. Он анализирует, как запреты могут ограничивать свободу выражения и деятельность граждан, и как это может повлиять на политическую ситуацию в России. Его точка зрения критическая и вызывает дискуссии, но безусловно интересна своей оригинальностью.

Станислав Белковский – это яркий представитель интеллектуальной элиты России, чьи мысли и идеи оказывают значительное влияние на общественное мнение. Его работа способна пробудить дебаты и вызвать изменения в политической сфере. Он постоянно развивается в своей области, осваивая новые подходы к политическому анализу и открывая новые горизонты для исследования. Таким образом, Станислав Белковский продолжает оставаться одним из ключевых фигур в политической жизни России.

Читать бесплатно онлайн «Империя Кремль». Крепость или крепостная система? - Станислав Белковский

На обложке – рисунок художника Максима Кантора

Империя и ее двойник

Монархия – мать русской демократии

Григорий Голосов инициировал очень правильную дискуссию: какая политическая система нужна России объективно, то есть независимо от шкурных интересов и/или субъективных этико-эстетических предпочтений сегодняшних (и завтрашних) политических акторов. Не могу не воспользоваться шансом к этой дискуссии подключиться.

По Голосову, оптимальная политическая система для России – это парламентская демократия, ограниченная возможностью обеспечивать единство политической воли в чрезвычайных ситуациях. Последнее предполагает механизм быстрой «концентрации власти в руках лица, не связанного коалиционными обязательствами и парламентской дисциплиной, но пользующегося прямо выраженным доверием народа».

Необходимость такого механизма объясняется тем, что Россия, с нашими залежами ядерного оружия, остается (на неопределенный исторический срок) сверхдержавой. А значит, грубо говоря, ядерный чемоданчик должен быть в одних руках: доверить его коллективному органу (парламентскому большинству или сформированному им кабинету министров) – невозможно. Детального описания такой модели Григорий Голосов пока не предлагает. Поищем, говорит.

С тем, что реальная демократия в России возможна только в условиях развитого парламентаризма, я согласен. Но есть два замечания, которые представляются мне существенными.

1. Посылка о сверхдержавности России как источнике внутриполитических мотиваций, на мой взгляд, является ложной. Современная Россия – не сверхдержава. Обладание ядерным оружием не есть критерий сверхдержавности. Такое оружие сегодня есть, скажем, у Пакистана, а завтра может оказаться у КНДР. Но разве эти страны можно назвать сверхдержавами? Главный (и, по большому счету, единственный) критерий сверхдержавного статуса – это наличие возможности контролировать (мягче: удерживать в устойчивом поле влияния) определенную часть мира за счет распространения позитивных образцов: политических, военных, экономических, социальных, культурных. К сверхдержавам можно отнести, например, наполеоновскую Францию, покойный СССР, вчерашние и сегодняшние США. Но Россия не экспортирует позитивных образцов. Поскольку она их не создает и не воспроизводит. РФ даже региональной державой уже не является: у ближайших соседей все чаще можно найти настроение «посмотри, как в России, – и сделай наоборот». Потому оглядываться на мнимый (утраченный) статус страны при проектировании нашей политической системы едва ли необходимо.

2. Наряду с демократией и «логикой чрезвычайного поведения» политсистема должна ответить на еще один проклятый вопрос – об устойчивой легитимности власти. На этом предмете я хотел бы остановиться чуть подробнее.

Мы помним – было даже на нашем веку – периоды частичной (временами – почти полной) нелегитимности нашей власти. Так было при позднем Горбачеве и неоднократно – при Ельцине. А вот Путин никаких проблем с легитимностью не испытывал. Хотя и как личность, и как политик он куда слабее того же Ельцина, на мой взгляд. Значит, дело не в свойствах правительствующих личностей или, по крайней мере, не столько в них, сколько в исторических условиях формирования представлений о легитимной власти в России.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: