В детские годы - Павел Бажов

В детские годы

Страниц

5

Год

1952

Павел Петрович Бажов (1879–1950) – русский сказочник, полюбившийся многим своими неповторимыми произведениями. Родившись и выросши на прекрасных просторах Урала, Бажов всегда был тесно связан с этим местом. Он проводил летние месяцы, колесив по своим родным краям, и в каждом уголке Уральского края он находил нечто волшебное, необычное и интересное.

Бажов был истинным добытчиком устного речевого золота и искателем самородных сказаний. Он знался с увлекательными людьми, слушал их истории о жизни, удивлялся причудам судьбы и узнавал что-то новое. Круглые сутки он работал над своими сказками, создавая на белых листах бесконечные миры. Цветущие каменные цветы распускались на страницах его произведений, а добрые и злые чудовища, голубые змейки, юркие ящерки и веселые козлики оживали перед глазами читателя.

Одной из самых значимых книг П.П.Бажова является "Малахитовая шкатулка". В ней собраны его великолепные произведения, которые могут увлечь каждого. Сам Бажов говорил о своих сказках: "Я хотел бы, чтобы эта книга передала искренность и силу, которыми пронизаны сказания, услышанные мной у караулки на Думной горе". Этот непревзойденный сборник входит в третий том его "Собрания сочинений в трех томах".

Поверьте, рассказы Бажова обязательно оставят след в вашей душе и погрузят в мир волшебства и фантазии. Они сохраняют свою удивительную силу и воздействие на каждого читателя, рассказывая о мире, где магия становится реальностью. Не упустите шанс встретиться с этим исключительным творчеством и окунуться в мир сказок и чудес, созданный неподражаемым Павлом Бажовым.

Читать бесплатно онлайн В детские годы - Павел Бажов

– Ты что не собираешься? Ревело уж![1]

– Ладно, без сборов. Отдохнем.

– Что ты! Отказали?

– Объявил вчера надзиратель – к расчету! Мать готова заплакать. Отец утешает.

– Найдем что-нибудь. Не клином свет сошелся. На Абаканские вон которые едут.[2]

Перед этими неведомыми Абаканскими мать окончательно теряется. Краснеет нос, морщатся щеки и выступают крупные градины – слезы. Старается сдержаться, но не может. Отец вскакивает с табурета и быстро подходит к «опечку», где у него всегда стояла корневая чашечка с махоркой. Торопливо набивая трубку, сдержанно бросает:

– Не реви – не умерли!

Мать, отвернувшись к залавку, начинает всхлипывать. Я реву. Отец раздраженно машет рукой и с криком:

«Взяло! Поживи вот с такими!» – захлопывает за собою дверь.

Вмешивается бабушка. Она ворчит на мать, на отца, на заводское начальство и тоже усиленно трет глаза, когда доходит до Абаканских.

Днем приходят соседки «посудачить». Винят больше отца.

– И когда угомонится человек?

– Мне Михаиле когда еще говорил – непременно откажут твоему-то.

– Вон в кричном он Балаболку-то осадил: хоть стой, хоть падай!

Начинают припоминать отцовские остроты, но они так круто посолены, что передают их женщины только «на ушко». Мать обыкновенно заступается за отца и, кажется, делает это не только «от людей», но вполне искренно. Она даже горячится, что так редко бывает при ее ровном, спокойном характере.

Вечером приходит отец. Красные воспаленные глаза показывают, что выпито немало. Однако на ногах держится твердо, говорит громко, уверенно. Удивляется «тем дуракам, которые сидят в Сысерти, как пришитые».

– Уедем, и дело с концом! На Абакане, небось, не по-нашему. Чуть кто зазнался, сейчас приструнят. А у нас что? Попетан изъезжается, Балаболка крутит, и Царь ехидствует. А ты не моги слова сказать. Терпи – потому у тебя тут пуп резан. Найдем место. Вон там как живут!

Конец ознакомительного фрагмента.