Солнышко в банке

© Елена Баракова, 2022

ISBN 978-5-0059-1810-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На полу около печки сидело чудо. Такое маленькое, что легко было накрыть его ладошкой. Что мы с братиком Серёгой и сделали. Сначала Серёга, потом я. Потом опять хотел Серёга, но я не уступила. Тогда Серёга укусил меня за руку. А я за это отвесила ему этой самой рукой хорошенький подзатыльник.

Чудо было круглое, как маленький мячик. У нас такой под диван закатился. Только наш твёрдый, хоть и посдулся. А этот мягонький. Лапуся! А всё из-за пуха. Пух такой приятный! И пахнет вкусно – свежим огурцом, только тёплым.

Батюшки светы! Дуешь легонько на мягкие пушинки-волосинки, они ложатся по сторонам. Лапки тонюсенькие, как прутики. На спинке косточки такие острые! Вот они: первая, вторая, третья… Головка крошечная, у моих пупсиков и то больше.

– Ну-ка, посмотри на меня! Посмотри, не бойся. Красавчик! Серенький с жёлтыми полосками! Серунюшка!

– Дай мне его поделжать, Алёнка! – закричал братик.

Серёга запрыгал, в ладоши захлопал. Начал ногой притоптывать, как конь молодой.

– Нельзя, раздавишь ещё, – сказала я.

Потом закрыла малыша спиной и показала Серёге фигу.

В комнату вошёл папа.

– Пап, а она мне этого погладить не даёт, а сама гладила, – нажаловался Серёга.

Я подняла руку, на которой ещё виднелись полукруглые впадины от зубов, и с многозначительным видом поднесла к папиному носу. Серёга притих. Папа покачал головой, вздохнул и направился к чуду.

– Это чирок, – сказал папа, – уточка. Алёна, возьми махровое полотенце, положи у кресла, а на него посади чирка. Пусть отдохнёт. И не ругайтесь, иначе бедное животное с ума сведёте.

Мы быстро сделали всё, что велел папа.

Где папа взял птенца – по сей день остаётся для меня загадкой. Хочется верить, что он принес кроху в дом, руководствуясь исключительно добрыми намерениями – например, чтобы спасти от неминуемой гибели. Может быть, нашёл в страшном заброшенном доме. Или отнял у мальчишек-озорников. Взять из гнезда он не мог – это точно. Мой папа хороший. Он знает, что диких зверей и птиц брать домой нельзя.

Мы с Серёгой долго рассматривали птенца. Тихо, чтобы не свести с ума. Чирок никуда не убегал, а просто сидел и смотрел. Его чёрные глазки блестели, как бусинки. Должно быть, он всё-таки сильно испугался.

Я принесла бутылку молока, два стакана, батон. Мы с братиком отщипывали хлеб и запивали молоком, продолжая наблюдение. Комната наполнилась хлебным ароматом и крошками. Малыш сидел тихохонько.

Когда оставалось полбатона и полбутылки, меня осенила догадка. Но выразить словами её я не могла, потому что, когда набирала воздуха, вдохнула крошку. Крошка где-то прилипла, щекотала и не выкашливалась. Серёга изо всех сил бил меня кулаком по спине.

– Серёг, мы такие глупые! Понимаешь, почему мы с тобой глупые? – наконец-то смогла произнести я.

– Понимаю. Потому, что можно было нам компоту попить с конфетами, – поразмыслив, ответил братик.

– Да нет! Мы тут едим, пьём, а пушистик смотрит. Он что – не живой, что ли? Он ведь тоже есть хочет! – почему-то не сказала, а провизжала я.

– Точно! Давай я «Мишку на севеле» плинесу! Я быстло!

– Давай!

Серёга со всех ног бросился на кухню и вернулся с конфетой. Я быстро развернула конфету, откусила порядочный кусок, забыла разжевать, проглотила, отправила следом оставшийся, взяла Серёгу за руку и потащила на улицу. При этом свободной рукой успела погладить пушистика по спинке.