Конец недели. Трудная пятница

Пятница – конец суматошной недели и сам по себе сложный день. Сегодня у Сони две пары: история и введение в специальность. Социальный колледж Ульяновска, первый курс – на учителя младших классов. Поехали!

Историк опоздал на полчаса. Он зашёл в аудиторию в спешке. Все встали, приветствуя учителя. Аудитория была большая, 709, рассчитанная на две группы. Но человек было не так уж и много, хотя собрались все "учителя" потока.

– Вы провинились. Как вы написали контрольную? Отбились от рук!

В руке у него была тонкая, жёсткая палка, дубинка. Он постукивал ею по своей руке.

– Будем писать новую контрольную? Или будем стрелять? – шлепок, шлепок, шлепок…

Соня тревожно наблюдала за каждым движением его руки. Историк постукивал дубинкой горделиво и показушно, но с каждым новым ударом Соня невольно замирала и сжималась.

Она к своим семнадцати годам уже сильно насмотрелась на драки, побои и прочее. Слава Богу, не в своей собственной жизни, но через триллеры, боевики и криминал. В сериалах и кино токсичное поведение наравне с насилием давно стали привычным делом.

Всего этого было даже более, чем достаточно, чтобы в реальной жизни её попеременно тошнило и раздражало подобное. Или, как сейчас, – заставляло вздрагивать. В голове тут же всплывали все подходящие по сценам сюжеты фильмов, и Соне становилось до трясучки жутко. Насмотрелась, на свою беду!

А угрожающие шлепки тем временем раздавались прямо перед носом. Они звучали пронзительно и настойчиво ранили Сонины перепонки в скребущей сердце до самого его донышка тишине. Что-то из рода гипноза происходило с её слухом, менталкой и телом – глухие звуки палки прегнусно искажались.

Прямо сейчас все злодеи-агрессоры воплощались в одном историке, и все жертвы – в самой Соне. Тем более что стояла она точно перед историком напротив.

– Садитесь, – наконец сказал Сергеев, прекратив "пытку", и все сели.

Он бросил опасную палку на свой стол. Соня испуганным взглядом проследила её недолгий полёт и жёсткое падение. И вздрогнула, словно дубинка таки пришлась прямо ей по хребту.

А историк был доволен своими действиями и произведённым на учеников эффектом. Он тут же продолжил тираду:

– Слушайте сюда и отвечайте: на следующей неделе будут спортивные состязания, зарница. Будете участвовать?

– А что там будет? – донеслось с дальних концов несмелое.

– Испытания на выносливость.

Историк принялся расхаживать туда-сюда вдоль электронной и обычной доски, как по подиуму:

– Бег три километра в защитном костюме с противогазом, ходьба на лыжах, плавание, подвижные и спортивные игры… упражнения, гимнастика. И прочие физические прелести. "ПД"шки* вот участвуют, а вы – финики!

(* Группа "ПД" – правоохранители.)

"Должно быть, его речь была призвана произвести на нас впечатление…" – подумала Соня, вздыхая.

Она сидела за первой партой, и пар Сергеев выпускал прямо перед ней. Благо, повыше её головы. Но его энергетическое поле всё-таки било в её поле, и она старалась не смотреть на него.

Поднимая голову и глаза, Соня разочаровывалась всякий раз. Смотреть ей тут было не на что: насмотрелась уже с начала года. Второй семестр пошёл, и, знаете, надоело: приелось, пресытилось… надоело.

Кроме раздражения этот настоятельный призыв к делу не вызывал в Соне ничего. Раздражение с примесью приятного, как горечь трав и пряности, которые люди время от времени едят вместо сладостей… И почему это стало синонимом для уроков истории Сергеева?