Зимние дни

Поезд плавно вышел из туннеля. Мейли сделала глоток кофе – она держала в руках чашку на блюдце.

– Все-таки зря ты купил эту книгу, – вдруг обратилась она к Джеймсу.

– Это предрассудки, – отрезал он. Хотя история с этим глупым китайским суеверием его позабавила.

Внизу, шипя, поднимаясь и пузырясь белой пеной, бушевало зимнее море. На склонах желтела сухая трава, покрытая первым снегом. В серых тучах виднелись силуэты черепичных крыш, словно придавленные пасмурным небом. То и дело поезд нырял в туннель, и, когда оказывался в темноте, в вагоне включался мигающий электрический свет.

Джеймс приоткрыл окно – ворвался холодный воздух с запахом моря, жухлой листвы и сырой земли.

Где-то вдалеке высокая темноволосая женщина бродила одна вдоль линии берега, пронизываемая ветром. Что побудило ее выйти в такую непогоду, да еще и одной?

– Мей, – Джеймс всегда сокращал имя Мейли, – а дай-ка мне ее.

Девушка протянула ему книгу. Вместе они купили ее на одном из китайских рынков. Книга была на китайском – Джеймс не знал его, но был озадачен загадочными иллюстрациями, особенно, изображениями старинных монет.

Мейли – однокурсница, с которой он давно дружил и путешествовал, сказала, что это – сборник рассказов, замаскированных под авторство нескольких писателей из разных стран, но по факту написанный одним человеком, скорее всего, не китайцем – на китайский эта книга была переведена с какого-то другого языка. Джеймс не стал спорить – ей как филологу было виднее.

Мей долго отговаривала его от покупки, мотивируя это тем, что сборник состоял из четырех рассказов. У нее на родине в Пекине иероглиф, означающий эту цифру, произносится почти также, как иероглиф, означающий смерть. Покупать такую книгу – дурная примета.

Джеймс пролистнул пару страниц. За окном, вытянувшись в ряд, тянулись горы и голая, без единого листочка роща. Нигде не было ни души.

– Почитай. Мне так интересно.

Джеймс слегка наклонился, глядя Мейли прямо в глаза.

– Сможешь переводить мне?

– Нет! – резко ответила девушка и поставила чашку с блюдцем на маленький столик. Но через пару минут сжалилась. – Ну хорошо. Буду читать и переводить тебе.

В вагоне снова включился электрический свет. Поезд вошел в туннель.

Весь день я молчал.

Вышел к морю и увидел

Волны прилива.

Сантока

– Все-таки вы очень похожи на какую-то актрису, – сказал мне таксист, выгружая чемодан из багажника. – Позвоните мне, когда будете уезжать обратно. Отвезу вас на вокзал. Хорошего отдыха.

– Спасибо, – я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. В воздухе пахло сыростью, таящейся под листвой, которая смешалась с прелыми каштанами.

Потянув ручку чемодана за собой, я шагнула в арку. Что мне всегда так нравилось в этом месте, так это огромный пустынный парк. Я неспеша шла по аллее, словно по лабиринту из высоких кипарисов, небольших кустарников и неизвестных мне растений, пригнувшихся к самой земле. Издалека виднелись светлые балконы санатория. Хотелось быстрее пойти к зимнему морю. Нет, сначала я приму душ, а потом – все остальное.

– Номер 246, – администратор протянула мне ключи и улыбнулась.

Я оглядела холл. Все-таки многое здесь изменилось. В последний раз мы были здесь с моей бабушкой, когда мне было шесть лет. Мне запомнилась мраморная лестница, панорамные окна, оранжерея из тропических растений и камин в общей гостиной на каждом из пяти этажей.