Избушка на рачьих ножках

Волею случая, а также благодаря ветру и птицам выросли на одной опушке Одуванчик, Берёза и Малиновый Куст.

Однажды созрели на Малиновом Кусте сладкие ягоды. И повадились за этим лакомством лесные зловонные клопы.

Возроптал Малиновый Куст:

– Совсем одолели меня безжалостные насекомые! За что же нам, растениям, такая доля!?

Встрепенулся дремлющий Одуванчик, зашелестела листьями красавица Берёза, и все трое начали вспоминать всех своих недругов. И гусениц, которые грызут побеги, и тлей, и клопов, и цикад, которое своими острыми хоботками прокалывают листья и пьют растительные соки, и личинок жуков, которые точат ходы под корой, и личинок других жуков, которые губят корни.

– Почему так происходит!? – возмущались собеседники. – Почему нас все едят, а мы никого!?

– Потому, – сказал, слышавший это разговор Кивсяк, – что вы автотрофы.

– Кто, кто мы? – переспросил Одуванчик.

– Автотрофы, – повторил Кивсяк. – Это по-гречески.

– А разве вы грек? – засомневался Малиновый Куст.

– Нет, я …

– А по-русски как это будет? – перебил его Одуванчик.

– По-русски автотроф – это «самопитающийся».

– И что же это означает? – полюбопытствовала Берёза.

– Это те, кто сами себе делают еду. Гордитесь! На это способны только растения! То есть и все вы. А остальные живые существа это не умеют. Поэтому и едят вас. Или друг друга.

– А откуда это всё вы знаете? И вообще, если вы не грек, то кто вы такой? – насторожился Малиновый Куст.

– Я Кивсяк. Многоножка. Профессор. Поэтому много знаю. Не потому, что многоножка, и не потому, что Кивсяк, а именно потому, что профессор.

– Я слышал, что все многоножки – хищники. И вы тоже? – спросил Одуванчик.

– Ну что вы! Я вегетарианец, – опрометчиво ответил профессор.

– Как!? – ужаснулись Одуванчик, Берёза и Малиновый Куст. – И вы тоже едите растения!?

– Только упавшие, увядшие листочки, – поняв свою оплошность, стал оправдываться Кивсяк, вспоминая, между прочим, как совсем недавно он лакомился побегами молодого салата.

– Всё равно, это ужасно! – воскликнул Малиновый Куст. – Пожирать растения! Нас, видите ли, могут есть все! Даже профессора! А мы – никого! Это несправедливо! Это дискриминация! Неужели среди растений не найдется героя, который мог бы постоять за себя?! Или даже пойти в атаку!

– Такие растения есть. Растения-хищники.

– Неужели? Кто же это? – заинтересовался Одуванчик.

– На кого же, позвольте спросить, эти ваши хищные растения нападают? На антилоп? На страусов? А может быть, на слонов? – съязвил Малиновый Куст.

– Да, кстати, а как они свою добычу ловят? – недоверчиво произнесла Берёза. – Ведь растения, как всем известно, не могут ни летать, ни ползать, ни ходить, ни бегать, ни прыгать, – добавила она с грустью.

– И всё-таки растения-хищники существуют!

– Расскажите нам об этом, профессор, – попросил Одуванчик.

– С удовольствием, – согласился Кивсяк.

Дело в том, что он очень любил читать лекции.

Всем и обо всём.

– Растения, как вы знаете, могут защищаться, – начал он свое выступление. – За примерами далеко ходить не надо. По крайней мере, из вас троих двое имеют эффективные средства защиты.

– Только не я, нежная, всеми обижаемая травка, – потупившись, произнёс Одуванчик.

– Именно вы. У вас есть горький млечный сок.

– Но жуки, гусеницы и сверчки меня едят, не обращая на это внимания, – пытался возразить Одуванчик.