Крестовый поход детей

Auf die Erde voller kaltem Wind

Kamt ihr alle als ein nacktes Kind[1].

Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора[2].

© Д. А. Глуховский, 2014

© Tullio Avoledo, 2014

© Перевод. И. Левина, 2014

© ООО «Издательство АСТ», 2014

На самом деле, тридцать одну, конечно. Но я из тех негодяев, что «ради красного словца не пожалеет и отца». Так вот, тридцать книг назад мы все – сначала те, кто делает «Вселенную», а потом и читатели – познакомились с творчеством прекрасного итальянского писателя Туллио Аволедо. Он не был первым иностранным автором проекта (и, к счастью, не стал последним), но все же роман «Корни небес» в серии всегда стоял немного наособицу. Для меня, по крайней мере. И дело даже не в шокирующей откровенности и бьющей наотмашь жестокости текста итальянского автора, не в поднимаемых им проблемах, не в необычном герое. Точнее, и во всем этом тоже, но не только. Просто эта книга – другая. Как написал тогда Дмитрий Глуховский: «Да, случись ядерная война, все будет именно так. Хотя фантастического в этой книге немало, в нее веришь сразу и безоговорочно». Продолжая его аналогии с кинематографом, я бы сравнил тексты Аволедо – и первый, и второй – с псевдодокументальной «Ведьмой из Блэр» и одновременно – с шедевральной «Дорогой», поставленной по блистательному одноименному роману Кормака Маккарти. Так же, как и Маккарти, Аволедо пишет страшные, горькие, не оставляющие надежды тексты. Читая их, трудно вообразить, что после ядерного ада возможно будущее. Что человечество возродится, а не вымрет, перед тем окончательно деградировав и превратившись в стаи дурно пахнущих и беспредельно жестоких косматых животных, убивающих, мучающих и поедающих друг друга. Если задуматься, то и там, и тут абсолютно преобладающий цвет в палитре нового мира – серый. В одеждах, в руинах, в человеческих душах. И вместе с тем, эти тексты несут горькое очищение для читателя. Из них выныриваешь, как с глубины, жадно дышишь, а потом привычный тебе НОРМАЛЬНЫЙ мир кажется еще прекраснее. Краски, звуки, запахи, чувства – острее и ярче. Жизнь – лучше. Ты чувствуешь, насколько твои каждодневные проблемы и неприятности глупы и незначительны. А еще ты чувствуешь, что пойдешь на все, лишь бы то, что на этих страницах, там и осталось.

Наверное, в этом и заключается главная задача автора, берущегося за тему постапокалипсиса.

Ну, что еще сказать? История отца Джона Дэнниелса, последнего инквизитра мира, по-прежнему не закончена. Милан – совершенно не похожий на Рим и Венецию из «Корней небес» – лишь промежуточная точка на его долгом пути домой, к богу и к себе. Как это здорово. Как это ужасно. Пожалуйста, синьор Туллио! Может, теперь, все-таки, через двадать книг?

Моим братьям

Когда разведчики Города обнаружили его, он лежал, словно брошенная в снегу сломанная игрушка, и, казалось, был уже совсем при смерти.

Они ошарашенно смотрели на него. Прежде им никогда не доводилось видеть настолько старого человека.

Он казался мертвым, как обуглившиеся ветки по краям дороги.

Он потерял очень много крови. Слишком много для того, чтобы выжить. Поэтому они приволокли его в свое убежище небрежно, как вещь, не представляющую собой никакой ценности.