Сильнее ветра 2. Горизонт свободы - Лия Аструм

Сильнее ветра 2. Горизонт свободы

Страниц

190

Год

2024

**Продолжение романа "Сильнее ветра"**

Какова настоящая цена мужского слова? В случае с Максвеллом Уайтом оно ничего не стоит. После ужасной трагедии в Лас-Вегасе он нашёл меня, пообещал защитить, но в то же время забрал то, что принадлежало мне — моё доверие и надежды. Я с трудом восстановила своё израненное сердце, склеив осколки, и мечтала о покое. Однако Максвелл, словно хищник, вновь решил нарушить все границы, продемонстрировав, как низко я в его глазах.

Он провёл между нами четкую линию, за которую мне строго запретили переступать всего лишь одним лишь взглядом. Но иногда судьба страстнее наших намерений: роковая встреча в Яме оказывается поворотным моментом, срывающим маску из холодного равнодушия. Открываются двери в опасный мир, где ставки становятся катастрофическими — на карте не только моё сердце, но и моя жизнь.

Это кайф и боль одновременно: вновь сталкиваясь с ним, я понимаю, что наши судьбы переплетены, и вернуть прежнюю безопасность уже невозможно. Я оказалась в центре игры, где эмоции — это не просто чувства, а настоящая валютная единица, способная сломать или объединить. Что же делать, когда противник — тот, кто, казалось бы, был мне близок как никто другой? О том, как прервать этот порочный круг и обрести новую силу, придется думать, прежде чем сделать шаг. Теперь я знаю: чтобы победить, нужно не только бороться за свои мечты, но и научиться понимать, где заканчивается доверие и начинается риск.

Читать бесплатно онлайн Сильнее ветра 2. Горизонт свободы - Лия Аструм

ПРОДОЛЖЕНИЕ КНИГИ «СИЛЬНЕЕ ВЕТРА».


Глава 1.


Эмили. Настоящее время.


Я сидела в удобном кресле и, тесно прижав колени друг к другу, с преувеличенным интересом наблюдала, как мой палец неторопливо выводит очередную букву по хлопковой ткани простых серых штанов.

Э. М. И. Л. И.

Палец вильнул змейкой, смахивая невидимое.

Э… Й… Д… Е… Н…

Замерла. Где-то в районе шеи, под горлом, началась знакомая дрожь.

Нет. Не сейчас.

Стёрла.

Но стереть можно только здесь. Внутри не сотрёшь. Не выскоблишь. Не смоешь.

Попробовать другое? Но что другое? Может… Нет.

М… А…

Палец не слушался. Тормозил. Не хотел. Или не хотела я.

Дверь в кабинет отворилась, и моя рука всего на пару секунд зависла в воздухе, а затем плавно опустилась на бедро, чтобы продолжить своё увлекательное занятие.

Несколько уверенно звучащих шагов, и хозяин кабинета бесшумно опустился в кресло напротив меня. Между нами не было никаких преград, лишь небольшой стеклянный столик и мгновенно выстроенная мной невидимая стена обороны.

С особой педантичной аккуратностью я дорисовала букву «Л» и подняла глаза на доктора Леона Кауфмана. Вживую он выглядел моложе, чем я смела предположить по фото. Сколько ему? На вид было не больше тридцати.

– Не хотел тебя отвлекать, – мягко улыбнулся он.

Не хотел отвлекать в его же собственном кабинете? Почему мне вообще разрешили остаться здесь в его отсутствие? Какая-то уловка? Показатель доверия?

– Тогда я могу делать это весь сеанс?

– Если это приносит тебе положительные эмоции, то безусловно.

У него был приятный голос. Глубокий, размеренный. А ещё белые зубы. Слишком белые. Голливудские.

– Но, если ты не возражаешь, я хотел бы поговорить о твоём самочувствии, Эмили, – деликатно произнёс он.

Леон Кауфман – один из ведущих докторов этого потрясающего заведения для сумасшедших, а начиная с сегодняшнего дня – мой лечащий врач. Он являлся профессионалом в области психиатрии. По крайней мере, так было написано в брошюре, которую я нашла в комнате в первые же сутки своего добровольного заточения.

Да, помимо книг я вынужденно читала брошюры, потому что воспользоваться интернетом здесь не представлялось возможным. Мобильники и другие гаджеты пациентам категорически запрещались. Но великодушно разрешались посещения членов семьи и телефонное общение, проходящее в отдельной, специально оборудованной для этого комнате.

Кэти не пропустила ни одного визита, ни одного звонка. Но пропустила я. Каждый. Не хотела видеть. Не хотела с ней разговаривать.

– Почему? – ворвался в мои размышления голос доктора Кауфмана.

Я нахмурилась, не понимая, о чём идёт речь.

– Почему ты не хочешь разговаривать с сестрой? – дополнил он свой вопрос, и я осознала, что последнюю мысль произнесла вслух.

Потому что она ассоциировалась с той жизнью, которой у меня больше нет. И никогда не будет. Тёплые, семейные ужины вчетвером остались в каком-то далёком, словно вовсе не моём прошлом. Как и шуточные громкие споры. Серьёзное лицо Дэниела и подначивающий его сходить на очередную архитектурную выставку Райс. И ведь он ходил с нами. Дважды. Хотя ни черта в этом не понимал. Эйдену никто не мог отказать.

И теперь у них… всё осталось так же. А у меня всё разрушилось. Сгорело. А сейчас горело то, что уже истлело. Беспрерывно вращающееся колесо моих страданий.