Все жанры Все авторы
Буря в Па-де-Кале - Александр Арсаньев

Буря в Па-де-Кале

Страниц

125

Год

—

Книга рассказывает о столичном этнографе Дмитрии Михайловиче Готвальде, который был приглашен на прием к тобольскому губернатору. Он неохотно отвлекается от чтения записок масона Якова Андреевича Кольцова, полученных от бродяги Гурама. Кольцов был отставным поручиком и членом тайного общества «Золотой скипетр». Он служил под руководством Ивана Сергеевича Кутузова и достиг высокого рыцарского звания в Ордене. Однако после участия в событиях 1825 года, Кольцов был сослан на поселение в город Тобольск. В книге цитируются выдержки из масонского Устава, где подчеркивается священность присяги и необходимость ее соблюдения. Главный герой начинает задумываться над значением этой присяги и ее влиянием на его свободу.

Читать бесплатно онлайн Буря в Па-де-Кале - Александр Арсаньев

I

Дмитрий Михайлович Готвальд, столичный этнограф, оторвался от занимательного чтения и взглянул на часы, которые показывали половину второго. Сегодня он был приглашен на прием к тобольскому губернатору. Готвальд недовольно поморщился. Ему не хотелось отвлекаться от чтения, но в то же время портить отношения с губернатором Дмитрию Михайловичу так же возможным не представлялось. Он неохотно закрыл бархатную тетрадь, одну из тех, что продал ему на днях бродяга Гурам. Это были записки масона Якова Андреевича Кольцова, отставного поручика Преображенского полка, раненого в битве под Лейпцигом. Кольцов писал, что Мастер разрешил его от силанума – священного обета молчания. Судя по всему, на Якова Андреевича Кольцова братья вольные каменщики возложили обязанности масонского следователя, которые он ревностно исполнял, с тех пор, как вступил, будучи девятнадцати лет от роду, в тайное общество «Золотого скипетра».

Наставником Кольцова являлся член орденского капитула Иван Сергеевич Кутузов, который оказывал Якову Андреевичу всяческую материальную и моральную поддержку. Он открыл ему «истинный свет и тайную природу вещей», не забывая при этом курировать его «полицейскую» деятельность. В одной из тетрадей Кольцова Готвальд прочел, что Яков Андреевич дослужился в Ордене до одной из рыцарских степеней.

Однако после событий 1825 года, в которых Кольцов оказался замешан, чем скомпрометировал себя в глазах Государя, отставной поручик был сослан на поселение в город Тобольск. «Устав вольных каменщиков» требовал полной покорности масонов высшим руководителям Ордена. Масонская присяга для вольного каменщика всегда была выше даже присяги воинской…

В тетради, которую Готвальд все еще держал у себя в руках, красными чернилами была выведена выдержка из Устава:

«ВОЛЯ ТВОЯ ПОКОРНА ВОЛЕ ЗАКОНОВ И ВЫСШИХ. ПАЧЕ ВСЕГО ЕСТЬ ОДИН ЗАКОН, КОЕГО НАБЛЮДЕНИЕ ТЫ ОБЕЩАЛ ПЕРЕД ЛИЦОМ НЕБЕС, Т. Е. ЗАКОН НЕРУШИМОЙ ТАЙНЫ В РАССУЖДЕНИИ НАШИХ ОБРЯДОВ, ЦЕРЕМОНИЙ, ЗНАКОВ И ОБРАЗА ПРИНЯТИЯ. СТРАШНО ПОДУМАТЬ, ЧТО СИЯ КЛЯТВА МЕНЕЕ СВЯЩЕННА ДАВАЕМЫХ ТОБОЮ В ГРАЖДАНСКОМ ОБЩЕСТВЕ. ТЫ БЫЛ СВОБОДЕН, КОГДА ОНУЮ ПРОИЗНОСИЛ, НО УЖЕ НЕ СВОБОДЕН НАРУШИТЬ КЛЯТВУ, ТЕБЯ СВЯЗУЮЩУЮ!»

Дмитрию Михайловичу начинало казаться, что Кольцов сам себе постоянно напоминал о нерушимости этой клятвы и о страшных последствиях, которые могут постигнуть того, кто клятву эту нарушит. Он то и дело пояснял что пишет только о тех вещах, которые не смогут повредить его братству и только с целью исповедания, как было заповедано в прежние времена Иоанном Масоном.

Готвальд снова перевернул страницу и нервно бросил взгляд на часы. В этой тетради речь, кажется, шла о Балканском вопросе. По крайней мере так исследователю показалось на первый взгляд.

«Эх, куда его занесло!» – искренне подивился он. Сначала Дмитрию Михайловичу казалось, что масон Кольцов особенно не вникал в политические вопросы! А впрочем… Как тогда его угораздило оказаться в Тобольске на поселении?

Готвальд считал, что ему самому было еще над чем поломать голову, прежде чем представить записки на суд общественности. Но делиться ли своей тайной с покровительствующим ему губернатором?! Дмитрий Михайлович вновь закрыл дневник Якова Кольцова и отложил его в сторону.

Он поднялся со стула и стал медленно переодеваться. Новенький светло-серый фрак отменно на нем сидел. Говорили, что губернаторская дочка была красавицей… А впрочем, что ему до какой-то девицы?! Одна наука ему – сестра, любовница и жена!

Вам может понравиться: