1. Пролог
Аннотация:
Зверь одержимый. Два года, как охотник в засаде, смотрю на мелкую дичь. Выдержанно, терпеливо присматриваю за девушкой. И, как любой охотник, стараюсь не спугнуть. Поэтому сразу не бросился на нее, тенью хожу за своей девчонкой и любуюсь.
Ненормативная лексика, сильный герой, взаимная любовь и ХЭ. Не лайт. Произведение самостоятельное. (Книга будет редактироваться).
*****
— Когда перед тобой такое нежное, такое хрупкое тельце, становишься слабее. Но в какой-то момент ты понимаешь, что можешь взять силой, cломить, подавить её сопротивление. Какое-то низменное желание, животное. Зачем долго ждать, когда можно прямо здесь и сейчас... Я же сильнее. Я же знаю, что только со мной ей будет хорошо.
— Я – эго. Эгоизм. Только о себе думаешь. О ней что скажешь? — спрашивает женский голос.
— Всё понимаю. Она тоже человек со своим внутренним миром. Нужно принимать её мнение во внимание. Но этот лёгкий путь… Схватить, с собой утащить и делать всё, что считаю нужным. Совершенно беззащитная, тонкая… Мне лучше знать, как устроить её жизнь.
— Что же тебя останавливает?
Иногда я думаю, что ты моя мать. Мне приятно тебя слышать. Ты будешь моим внутренним голосом.
С закрытыми глазами спокойно можно выложить всё, что внутри, в тёмных закоулках моей души. Но я беспокоюсь. Потеют ладони и елозят по пластиковым подлокотникам мягкого стула.
— Закон, — отвечаю я.
— Ты имеешь в виду, что от изнасилования девушки тебя сдерживает только уголовный кодекс?
— Нет. Не тот закон, — шепчу я, заглядывая вглубь себя. Так глубоко я давно не был. — Первобытный. Я должен защитить, укрыть её от этого мира, обеспечить всем, сохранить.
— Значит ли это, что ты борешься сам с собой?
— Конечно. Иначе я бы взял её ещё в шестнадцать лет. Она моя. Я ею живу.
— Расскажи, когда ты понял, что хочешь взять её силой, скрыть от всех, — у неё мягкий, приятный голос. Он мне нравится.
— Это был девятый класс. Первое сентября. Парней в классе двадцать и она одна. Пришла. В короткой юбке, как мультяшная. Анимешка. Гольфы чёрные, пиджачок приталенный и два хвостика на голове. Какая же она… Игрушечная. Мне уже было шестнадцать, а ей только пятнадцать. Она не ожидала, что мы так вырастим за лето. Здоровые пацаны. Испугалась. Свободным было единственное место на задней парте среднего ряда. И пока она дошла до него все… Уроды. Все, кто дотянулся, ущипнул её за попу. Во мне в тот момент и родилось это чувство: взять её силой себе, пометить как свою собственность, чтобы никто не трогал.
— Хорошо, — вздыхает «мама». — Давай возьмём время чуть раньше. Вы же давно были знакомы. Было ли у вас нормальное общение?
— Да. У нас с ней было нормальное общение. Годом раньше в классе учились пять девчонок, они стайкой держались. Их никто не трогал. И она среди них была самой красивой птичкой. Я подрабатывал в гараже у трассы, протирал детали, масло там менял, машины мыл. Все деньги кидал на телефон, чтобы посылать ей сообщения: с добрым утром и спокойной ночи.
— Ещё раньше. Когда началась переписка? Когда завязалась дружба?
— Когда? — я хмыкаю своей темноте внутри. Там начинает теплиться огонёк. Славный, крохотный и почему-то белый. — На пикник пошли толпой. Дождь шёл. Мы по скалам ползали. Для девчонок выпендривались, прыгали через ущелье. У меня нога соскользнула, и я упал вниз. Попал в какую-то трещину, завалился в неё. Половина ребят сразу слиняла от испуга. Кто-то побежал взрослых звать. И только она одна спустилась ко мне. За руку держала, ласково в лоб целовала… Я же не знал, что нравлюсь ей. Что она ради меня в пропасть готова броситься. Боль была невыносимая, я, стиснув зубы, стонал, боялся показать свои слёзы. Она со мной три часа сидела, курткой своей укрывала, пока я без сознания лежал. Это она кричала взрослым и помогала меня между камней вытаскивать. И в больницу ко мне потом приезжала. Правда, с девчонками и парнями, но инициатором встреч была она… Я люблю её. После этого я и стал ей писать письма.
