Посланник Богини. Черные грозы Эридана

Двадцать два года назад. Ткань пространств. Обитель.

– Ты уверен, что это хорошее решение?

– Я проанализировал ситуацию много раз, Данион. Любой другой исход не удовлетворит Совет и не притупит их бдительность.

– А инсценировать свою смерть ты не думал? Это менее рискованно.

– И менее правдоподобно. Малейшее сомнение, и они спустят с поводка свою ищейку. Тогда ни ты, ни Ранна не будете в безопасности. Они должны убедиться, что развоплотили меня собственными руками. Это даст время, чтобы понять, где я допустил ошибку. Спрячь мой осколок искры там, где никто не додумается его искать.

– У тебя есть идеи?

– Мир Михаэля.

– Ты спятил? Если хочешь переждать пару сотен лет, это не лучший вариант. А что, если душа с осколком умрет раньше, чем ты успеешь осознать себя?

– Не умрет. Потенциальный демиург будет жить дольше, чем обычные люди.

– Но Земля на грани разрушения. К тому же… Тело человека? Ты серьезно? Выбери Эридан. Там ситуация не лучше, но есть достойные кандидаты.

– Ранна очень проницательна. Она быстро догадается, что это я, – огненный демиург устало потер бровь и перевел взгляд на окно, – Давай закончим с разговорами. Времени осталось мало. Мне еще нужно подготовиться к моей казни, – спокойно произнес он, но, не сдержавшись, ухмыльнулся.

Лисандр активировал искру. Прикоснулся к солнечному сплетению, отделяя часть своей души вместе с осколком. Поморщился. Протянул раскрытую ладонь с колышущимся огоньком. Он, повинуясь воле хозяина, поплыл к груди Даниона и вошел в его тело.

Темный демиург лишь покачал головой.

– Иди, – махнул рукой феникс.

– Ты бы хоть с Флоранной попрощался, – подходя к двери, сказал мужчина и, так и не дождавшись ответа, покинул дом.

– Такое дешевое представление не стоит ее внимания, – в пустоту произнес Лисандр, оставшись один, поднялся с кресла и направился в кабинет.

Войдя, пристально осмотрел комнату. Минут пятнадцать он потратил на то, чтобы сгрести в кучу свои дневники, записи и исследования по Ткани пространств и Разлому, которые он накапливал несколько сотен лет. Нельзя было оставлять их здесь. Совет обязательно наведается к нему в дом после того, как разберется с ним.

С сожалением кинул туда же свои последние открытия по темному подпространству миров. Тому самому, что находился за границей принадлежавшей демиургам территории. Вероятно, он всего этого даже и не вспомнит, когда активирует ту часть искры, что отдал Даниону. А значит, ему с нуля придется все изучать. Но это лучше, чем дать возможность Совету воспользоваться этой информацией в своих целях.

Демиург поднял руку. Она вспыхнула огнем. Он без раздумий запустил пламя в записи. Какое-то время наблюдал за своими горящими трудами. Когда от них остался лишь пепел, вышел из кабинета, плотно закрыв дверь.

Принял холодный душ, чтобы собраться с мыслями. Сегодня нельзя было допустить ни малейшей ошибки. Одевшись, подошел к зеркалу.

– Выглядишь так, будто собрался умереть, – безразлично обратился он к отражению, собирая волосы в хвост. Пристально осмотрел лицо, заострив внимание на выцветших за время нахождения в этом пустом мире глазах.

Его искра взволнованно вспыхнула, но быстро вернула привычный облик.

Лисандр развернулся и покинул дом.

Небо, когда-то перламутровое со всполохами миров, но сейчас черное и безжизненное, провожало феникса. Покинув Обитель, город, служивший последним пристанищем демиургов, он прошел еще немного и оказался на пустой площади. Она вела к обрыву, за которым простирался Разлом. Тьма в нем была настолько глубока, что почувствовать ее можно было издалека. Не многие решались прийти сюда. От этого места веяло сильным потусторонним холодом и опасностью. И это было одной из причин, по которой Совет мог выдвинуть огненному демиургу обвинения. Угроза. Они страшились того, что могло оказаться за этой пеленой. Там скрывалось огромное количество силы, но также была вероятность столкнуться с иными существами, превосходящими демиургов. Из-за этого доказательства Лисандра о возможности спасти Ткани пространств с помощью той силы не значили ничего.