Перед закрытой изношенной желтой дверью приемной полицейского участка, находилась небольшая грязная прихожая с потертой напольной плиткой. У стены, опершись спиной о ржавую вешалку, стоял покрытый пятнами мусора и разодранной под мышкой, одетый в испачканный пух и мыло мундир, солдат полиции малого роста и рябого цвета. Взгляд этого солдата был безобидным и наивным, однако это не помешало ему проявить на своем лице строгость начальства, когда в прихожую вошел посторонний человек...
Дополнительная информация:
Этот малорослый полицейский солдат уже не раз показывал свою преданность и усердие в работе. Его смиренность и скромность были хорошо известны на всем участке, и это делало его любимцем начальника. И хотя его мундир был изорванным и перепачканным, он его носил с гордостью, потому что знал, что его внешний вид не важен, главное – его преданность и стремление справедливо служить своей стране.
В уютной комнате, пропитанной ароматом скверных, но крепких папирос, витал синий дым, создавая загадочную атмосферу. Чашка с ароматным чаем в желтых тонах привлекала светом своей насыщенности. Постепенно желтый оттенок тотализировался, пока чай не превратился в холодную воду, по которой плавали размокшие кусочки лимона. А Коцуры всё ещё не было рядом.
Хозяин этой уютной квартиры, Сергей Хижняков, молодой и сильный семиклассник-гимназист, изливал свою негодование вслух, не заботясь о том, чтобы выражения его были приличными. Его бурные эмоции до такой степени возбуждали шестиклассника Пушкарева, мальчика, внешне напоминающего безупречно чистую и нежную куколку.
Невероятные комбинации популярности у Коцуры в сердце своей возлюбленной, здоровья и крепкого физического состояния Хижнякова и уважения, которое вызывал Пушкарев своей непорочностью, делали эту комнату пространством, куда все стремились попасть. Каждый гость, ступивший на порог, ощущал уникальное слияние энергии, где запах па...
«За окном, как волшебным штрихом кисти над планшетом, расстилался непередаваемый пейзаж. Яркие цвета полей — теплый рыжий, сочный зеленый и загадочный черный — представлялись настоящим калейдоскопом природы. Они тянулись в далекие просторы, словно волны моря, исчезали в мягком тумане, которым был обволакиван мир. Даже изнутри дома ощущалась невообразимая свобода, наполняющая каждый уголок пространства.
Мой заботливый тюремщик — врач в белом халате — стоял у окна, его взгляд медленно скользил по полям. Он был как художник, создающий свою картину мечтами, лелея прекрасное произведение природы на своем холсте разума. Тяжесть бытия исчезала в мгновение ока, превращаясь в легкость и восторг. А в душе доктора рождались мысли: "Ведь вот...". Этот простой фразочкой зафиксировалось быстротечное состояние восхищения, когда слова не могли передать всю эту неповторимую красоту.
Силиконовый ассистент усилил искристость взгляда врача, передавая ему новое измерение мира в цифровой форме. В его зел...
В темноте вечерней, когда на лестнице, застигнутой мглой, проступили только слабые отблески через окна, у двери квартиры прозвенел телефонный звонок. За покрытой клеенкой дверью, злобно завыла старая колокольчик и долго не могла утихнуть, издавая тонкий и стихающий звук, словно разбившийся на паутине муха, жалуясь на свою горькую судьбу перед кем-то. Никто не открывал, но человек стоял неподвижно и непоколебимо, словно статуя. Его фигура темной тенью выделялась в мраке. Худая кошка, едва заметно проходящая вниз по перилам, не обратила на него никакого внимания, так уверенно он стоял. И если бы кто-то вышел в то время из соседней квартиры, то испугался бы этой темной фигуры. В ней было нечто зловещее: хорошие и радостные люди, пришедшие с открытым сердцем, не стоят так...и Ах, если бы вы знали, что было дальше!
В этот нелегкий период своей жизни, охваченный страшным недугом и все возрастающим страхом перед неизбежностью смерти, Камский полностью погружался в мир тайн и загадок. В бездне и темноте последнего мгновения, медленно, но неустанно приближающегося к нему, единственным светом и опорой для него стала мысль о Всевышнем. Без этой мысли все исчезало, ужас охватывал весь мир, и ему не оставалось ничего, кроме смиренного и печального ожидания наступления смерти...
Скоротекст:
В тяжелый этот период своей жизни, под влиянием страшного заболевания и беспрестанно растущего тревожного чувства предстоящей смерти, Камский полностью погружался в весь мирокульт и оккультизм. В бездонной пропасти и мраке последних мгновений, все неуловимо, но бодрым Шагами приближающихся к нему, единственной опорой становилась лишь размышлять о Космическом духе. Вне этой мысли не оставалось вовсе ничего, террор обретал преимущество над миром, и теперь предстояло лишь верно ждать наступления хода умирания...
Весь вечер Ниночка с удовольствием провела у великодушных старичков Иволгиных. Они создали неповторимую атмосферу комфорта и тепла, разговоры на различные темы пронеслись сквозь время. Молодая душа Ниночки была насыщена радостью и оптимизмом, что вскружило ее голову.
Ниночка не упускала возможности поделиться своими удивительными желаниями проживать жизнь на полную катушку и радовать окружающих. И, конечно же, она пребывала в полном восторге от этой идеи.
Когда часы показали одиннадцать, настало время уходить домой. Сам старичок Иволгин решил проводить Ниночку до порога, после всех этих восхитительных бесед и смеха.
