Все жанры Все авторы
Повесть о двух городах - Чарльз Диккенс

Повесть о двух городах

Страниц

280

Год

—

Роман Чарльза Диккенса "Повесть о двух городах" - это уникальное произведение, которое завоевало популярность задолго до появления понятия "бестселлер". Роман был напечатан в оригинале на языке английском языке и продан в количестве более двухсот миллионов экземпляров, что говорит о его огромном влиянии на мировую литературу.

"Повесть о двух городах" рассказывает историю страстей и приключений, которые развернулись во время Великой французской революции, эпохи, полной перемен. В этом романе Чарльз Диккенс ярко передает атмосферу Лондона и Парижа того времени, показывая противоположные миры этих двух великих городов.

В романе мы встречаемся с описанием Бастилии - места, где множество людей было связано с цепями и подвергалось пыткам, а также с гильотиной, которая была символом насилия и террора. Но роман также наполнен теплом и эмоциональными моментами - любовью, преданностью и самопожертвованием. Чарльз Диккенс создал незабываемых персонажей, которые показывают разные стороны человеческой природы - от трогательной преданности до гнусного предательства.

"Повесть о двух городах" - это произведение, которое оставляет неизгладимый след в сердцах читателей. Каждая страница этого романа проникнута удивительной силой и глубиной человеческих чувств и эмоций. Чарльз Диккенс умело уживает внешнюю реальность со всей ее жестокостью с внутренним миром героев, именно это делает его произведение таким уникальным и неповторимым. Насыщенный сюжет, живописные описания и яркие диалоги делают этот роман настоящим шедевром литературы, который заслуженно занимает почетное место среди великих классических произведений.

Читать бесплатно онлайн Повесть о двух городах - Чарльз Диккенс

Предисловие автора

Идея этой повести впервые возникла у меня, когда я[1] с моими детьми и друзьями участвовал в домашнем спектакле, в пьесе Уилки Коллинза «Застывшая пучина». Мне очень хотелось войти по-настоящему в роль, и я старался представить себе то душевное состояние, которое я мог бы правдиво передать, дабы захватить зрителя.

По мере того как у меня складывалось представление о моем герое, оно постепенно облекалось в ту форму, в которую и вылилось окончательно в этой повести. Я поистине перевоплотился в него, когда играл. Я так остро пережил и перечувствовал все то, что выстрадано и пережито на этих страницах, как если бы я действительно испытал это сам.

Во всем, что касается жизни французского народа до и во время Революции, я в своих описаниях (вплоть до самых незначительных мелочей) опирался на правдивые свидетельства очевидцев, заслуживающих безусловного доверия.

Я льстил себя надеждой, что мне удастся внести нечто новое в изображение той грозной эпохи, живописав ее в доступной для широкого читателя форме, ибо, что касается ее философского раскрытия, вряд ли можно добавить что-либо к замечательной книге мистера Карлейля[2].


Ноябрь 1850 г.

КНИГА ПЕРВАЯ

«ВОЗВРАЩЕН К ЖИЗНИ»

Глава I

То время

Это было самое прекрасное время, это было самое злосчастное время, – век мудрости, век безумия, дни веры, дни безверия, пора света, пора тьмы, весна надежд, стужа отчаяния, у нас было все впереди, у нас впереди ничего не было, мы то витали в небесах, то вдруг обрушивались в преисподнюю, – словом, время это было очень похоже на нынешнее, и самые горластые его представители уже и тогда требовали, чтобы о нем – будь то в хорошем или в дурном смысле – говорили не иначе, как в превосходной степени.

В то время на английском престоле сидел король с тяжелой челюстью и некрасивая королева[3]; король с тяжелой челюстью и красивая королева сидели на французском престоле[4]. И в той и в другой стране лорды, хранители земных благ, считали незыблемой истиной, что существующий порядок вещей установлен раз навсегда, на веки вечные.

Стояло лето господне тысяча семьсот семьдесят пятое. В ту благословенную пору Англия, как и ныне, сподобилась откровения свыше. Миссис Сауткотт только что исполнилось двадцать пять лет и по сему случаю некоему рядовому лейб-гвардии, наделенному пророческим даром, было видение, что в оный знаменательный день твердь земная разверзнется и поглотит Лондон с Вестминстером. Да и коклейнский призрак угомонился всего лишь каких-нибудь двенадцать лет[5], не больше, после того как он, точь-в-точь как наши прошлогодние духи (проявившие сверхъестественное отсутствие всякой изобретательности), простучал все, что ему было положено. И только совсем недавно от конгресса английских подданных в Америке до английского престола и народа стали доходить сообщения на простом, человеческом языке о вполне земных делах и событиях[6], и, сколь это ни странно, оные сообщения оказались чреваты много более серьезными последствиями для человечества, нежели все те, что поступали от птенцов коклейнского выводка.

Франция, которая не пользовалась таким благоволением духов, как ее сестрица со щитом и трезубцем[7], печатала бумажные деньги, транжирила их и быстро катилась под гору. Следуя наставлениям своих христианских пастырей, она, кроме того, изощрялась в высокочеловеколюбивых подвигах; так, например, одного подростка приговорили к следующей позорной казни: ему отрубили обе руки, вырвали клещами язык, а потом сожгли живьем за то, что он не преклонил колен в слякоть перед кучкой грязных монахов, шествовавших мимо него на расстоянии пятидесяти шагов. Не лишено вероятности, что в ту пору, когда предавали казни этого мученика, где-нибудь в лесах Франции и Норвегии росли те самые деревья, уже отмеченные Дровосеком Судьбой, кои предрешено было срубить и распилить на доски, дабы сколотить из них некую передвижную машину с мешком и ножом

Вам может понравиться: