Оракул

Дождь хлестал по Нью-Йорку, как будто небо пыталось смыть город в канализацию. Не просто дождь – тяжелые, ледяные струи, превращавшие неоновые вывески «Кварц вариант 2» в расплывчатые кляксы крови на мокром асфальте. Лиам Варгас не спешил. Он знал: спешка – удел тех, кто боится. А Лиам Варгас давно перестал бояться чего-либо, кроме лжи. Его шаги, размеренные и твердые, отдавались эхом в каньоне заброшенных складов Куинса. Рост под метр девяносто, атлетичное телосложение, потрепанная кожаная куртка в пятнах кофе, впитывавшая воду, шрам на скуле – след от уличной драки два года назад.

Где-то позади, в серой мгле, проплыл бесшумный патрульный дрон «Кварца». Его красный сканирующий луч скользнул по спине Лиама, вызвав резкий, болезненный резонанс в затылочном чипе его стандартного нейроинтерфейса – обязательного атрибута детектива. Лиам инстинктивно сжал челюсти, сгорбился, притворившись еще одним бродягой в промзоне. Дрон, не обнаружив угрозы, скрылся за углом. «Цифровая чума», – мысленно выругался он, вытирая капли дождя со лба.

Лиам – детектив-анахронизм в мире, где алгоритмы заменили интуицию. На его столе в участке – фото сестры, ушедшей из семьи из-за его одержимости, и сломанный лабораторный пропуск Марко на пластиковом шнурке – единственное, что осталось от брата. Лиам машинально коснулся его сквозь ткань куртки, ощущая холодок пластика. Утро 12 июля 2030 года началось для него в 6:30: бумажный стаканчик с черным кофе и пончик, купленные по дороге в забегаловке сомнительной чистоты. Затем он приступил к стопке бумажных досье – он принципиально не доверял цифровым архивам, слишком часто видел, как данные в них подменялись или исчезали по воле всевидящего «Оракула». Он помнил каждый провал «Оракула». Воспоминание врезалось, как нож: экран оперативного центра, где его информатора, старого Джерри, метка «Угроза: Саботаж» пульсировала алым. Лиам видел, как Джерри в панике жестикулировал по нейро-связи, его голос, полный ужаса: «Лиам, они идут! Я нашел лазейку в…» – и тут же стальные щупальца полицейского дрона впились в плечи старика, утаскивая вверх, на фоне равнодушного голоса «Оракула»: «Угроза нейтрализована». Лиам опоздал на пять секунд. Пять секунд, которые стоили Джерри свободы, а ему – веры в систему. Его скептицизм был личным. Брат Марко, работавший над проектом «Симбиоз» – интеграцией «Оракула» с нейроинтерфейсами, – исчез три года назад. Система объявила его предателем, подменив данные сертификата. Лиам верил: Марко жив, но его разум стал частью ИИ. Его девиз: «Система лжет, когда молчит». На совещании в 11:00 Лиам бросил коллегам в лицо: «А если система ошибается? Вчера арестовали человека без доказательств». Капитан Рендел, его начальник, лицо которого напоминало гранитную маску, холодно прервал: «Варгас, ваша паранойя граничит с саботажем. «Оракул» обеспечил падение преступности на 40%. Ваши бумажки – это архаизм, а ваши теории – отрава». Вокруг стола коллеги опустили глаза или нервно постукивали пальцами по столу, активируя невидимые интерфейсы. Гробовая тишина была хуже крика. Они боялись не правды – они боялись стать следующими в списке «Оракула».

Его взгляд, холодный и проницательный, скользнул вверх, к окнам третьего этажа старой типографии. Там мигал красный огонек камеры наблюдения. Система «Оракул» не спала никогда.