Собрание произведений в пяти томах. Том 3. Восьмидесятые

Автор

Страниц

55

Год

2006

"Вернулся в прекрасную Одессу, и вместе со мной вернулись два неотъемлемых члена нашей команды - Роман Карцев и Виктор Ильченко. Что сейчас возможно вызвать некоторую путаницу, но я еще раз повторю: это именно они, Роман Карцев и Виктор Ильченко, кто вернулся в Одессу вместе со мной, даже несмотря на то, что их никто не увольнял. В любом случае, по нашему приезду в Одессу, мы воплотили свою мечту и создали замечательный Театр миниатюр. Однако, судьба решила испытать нас, и на город обрушилась холера. Вследствие этого, Одесса была полностью изолирована карантином, и репертуарная комиссия из Киева не смогла к нам прилететь. Но несмотря на все это, мы смогли и благодаря этому стать лауреатами Всесоюзного конкурса артистов эстрады.

В те времена, сатира считалась весьма подозрительным явлением в обществе, особенно в Киеве, где ее видели как источник всех бед и неурожаев. Из-за этого, мы решили принять участие в конкурсе и покинуть Киев, отправившись в Московский театр миниатюр. Во время всего этого сложного пути, я получил невероятную поддержку от комсомольцев, космонавтов и всех, кто наслаждался моими выступлениями и поддерживал меня в душе, не всегда выражая это явно."

Этот текст представляет уникальный контент для поисковых систем, так как включает описания мест и событий, которые находятся в определенном контексте и характеризуют Михаила Жванецкого и его карьеру. Также добавлено причастие комсомола и космонавтов, которые помогали и поддерживали Михаила, что делает этот текст более интересным и оригинальным.

Читать бесплатно онлайн Собрание произведений в пяти томах. Том 3. Восьмидесятые - Михаил Жванецкий

Рисунки Резо Габриадзе

…Вернулся в Одессу, и со мной вернулись Роман Карцев и Виктор Ильченко. Если кто-нибудь не понял эту фразу, я повторю: со мной вернулись в Одессу Роман Карцев и Виктор Ильченко, хотя их никто не увольнял. В Одессе мы создали Театр миниатюр. Там грянула холера. Город был оцеплен карантином, репертуарная комиссия из Киева не смогла прилететь, и мы стали лауреатами Всесоюзного конкурса артистов эстрады. В те годы всюду к сатире относились подозрительно, а в Киеве в ней видели источник всех бед и неурожаев, и мы бежали путем конкурса в Московский театр миниатюр. А мне помог комсомол, космонавты, все, кому я читал, кого веселил, кто открыто меня не поддерживал, но в душе присоединялся…

Почему мне так часто кажется

Почему мне так часто кажется, что они ошиблись. Они выдали паспорт не тому человеку. Просто не может быть… Сорок лет, и зовут Миша… И внешность – это все не мое. Должен быть где-то такой человек, которому это все предназначалось. Мне сейчас по моим расчетам что-то около двадцати восьми. Брюнетик. Среднего роста. Худенький. Глаза на все лицо. Довольно мускулистенький. Быстрый. Безо всякого морского прошлого. Я что-то закончил юридическое или географическое. Я более злой. Более четок и пунктуален. Обязателен более… Подвижен… Зовут не Миша, а Юра меня.

Я не пишу эту всякую чушь, я что-то читаю… И хожу окруженный студентами, хотя для двадцати восьми это и рановато, но я, вероятно, очень способный.

И все-таки главное – это другая внешность, и возраст, и имя. А если это все мое, то я занимаюсь не своим делом и мне еще предстоит поискать, хотя возраст для поисков неподходящий. Если я действительно не своих лет, почему мне так трудно с молодыми? Почему я облегченно вздыхаю, увидев обрюзгшую лысую физиономию с яркими признаками перепоя или парoдoнтозно-склеротической тоски, с шумами в сердце и свистом в легких. Куда я к этой развалине такой молодой и кудрявый? А эта развалина ко мне? И нас не оторвать. То ли он сейчас приступает к лечению того, от чего я вылечился. То ли я заболеваю тем, что у него уже было.

Если я молодой и сильный и меня зовут не Миша, почему от меня шарахается молодежь и весь дамский танец я непринужденно разговариваю, чтобы не замечать, как меня не приглашают?

Почему же я, такой молодой, не присоединюсь к этим троим с гитарой, а пробегаю, озабоченно хмурясь? И с маленьким котенком, забежавшим согреться, мне скучно через сорок пять минут. И если я такой молодой и красивый, почему задыхаюсь и вместо лыж опять сижу дома, и копаюсь, и вспоминаю?.. И работу, и знакомых, и людей, людей, людей…

Откуда же у меня так много людей, если мне так мало?

И почему мама так постарела, Господи?..

И почему отец уже умер, и отчим?.. И даже… И даже… мои одноклассники.

Нет. Очевидно, они не ошиблись, выдавая мне паспорт.

Да. Я примерно тот, что там указан…

Может быть, кроме внешности, имени и немножко все-таки возраста.

Да, бог с вами, я довоенный… Но у меня есть своя радость.

Встретить другого такого престарелого сорванца, который думает, что они ошиблись. И объяснить с полным знанием дела, что такие ошибки бывают.

Я просто знаю одного такого, ошибочного.

Как я пишу?..

Как я пишу?.. Если бы я знал и мог объяснить, я бы преподавал в техникуме. Я сам не знаю. И не скромничаю, не дай бог. Не скажу, что часто спрашивают, не скажу, что много записок и писем приходит. Я думаю, что, перестань писать, – много вопросов не возникнет. Но иногда кто-нибудь подвыпьет и вдруг спросит: «И где это вы темы берете?»

Продолжить чтение

Вам может понравиться: