1. Пролог
«…Смерть — это не самая большая потеря в жизни. Самая большая потеря — это то, что умирает внутри нас, пока мы живем…».
– Девочка моя, поешь. Пожалуйста. Тебе необходимы силы, – заботливо произносит Клара, держа в руках тарелку с куриным супчиком. – Слышишь, Марина, тебе жизненно необходимо питаться, – настаивала женщина. – Немного поешь. Тебе же нужны силы.
Сердце Клары разрывалось на части.
Она испытывала ужасающее бессилие.
«Для голодного пища – всегда божество. Для больного отрада – лекарство. Для бессилия счастье, когда в большинстве, И корона для гордости – хамство.»
Бессилие есть единственный недостаток, который невозможно исправить.
— Я тоже не знал, кем и когда я была, – твёрдо заявила подруга Марины. – Не знала, что будет дальше. Но продолжала бороться. Искала смысл жизни. И, наконец, я поняла: чтобы познать себя, не нужно прыгать выше головы и становиться идеальным. Нужно знать, что в твоих силах, а что нет. И к сожалению, Марина, и ты должна принять страшную правду жизни. Твои дети умерли, – боль душила женщину, но такова горькая, беспощадная правда жизни. – Но ты жива. И должна продолжать жить.
– Звучит, как слова неудачника. Признание своего бессилия разве не подобно поражению? – Равнодушно прошептала Марина. – Какой же я совершила страшный грех? За что бог меня так наказал?
— Нет. Это подобно прощению себя за то, что не смог сделать ранее. Невозможно всё сделать самому, поэтому у тебя есть товарищи, которые помогут тебе, и это значит, что ты ничего не упустишь и сделаешь всё, как ты планировала. Если ты хочешь знать, кто ты, ты должен осмыслить и принять настоящего себя. Принять ужасный факт, – твердила женщина. – Со временем придёт смирение. Милая, сейчас сложно поверить, но я верю, что у тебя будет счастливое будущее. Ты прекрасная, добрая, молодая девушка.
Окончательно потеряв терпение и надежду, Клара бережно поставила тарелку на стол, максимально стараясь не разлить жидкость и тихо присела на кровать, возле ног неподвижно лежащей Марины.
С момента смерти малышей девушка потеряла смысл жизни.
Клара не представляла, как вытащить её из глубокой ямы. Тоска медленно и мучительно душила девушку.
Тоска разъедает человека, как ржавчина металл.
– Марина, время лучший лекарь, оно не сможет исцелить раны от утраты детей, но оно способно затянуть их, – печально промолвила женщина, мягко касаясь ног подруги. – Я не смогу подобрать правильные слова, чтобы утешить тебя. Но ты должна знать, что я рядом с тобой. Ты не одна. Я рядом, – уверенно и очень тихо пробормотала она.
Девушка удручённо поморщилась, сдерживая яростные слёзы.
Никто не сможет разделить её боль…Никто не сможет усмирить боль…Никто не сможет …Никто…
Марина не желала жить. В её жизнь потерялся смысл.
– Оставив неизгладимые шрамы на сердце, которые постоянно будут болеть, – оставаясь неподвижной, не сводя безжизненных глаз с одной точки, пересохшими губами простонала Марина. – Я не понимаю, как мне жить дальше. А главное, зачем?
