Часть первая. Введение в игру. Пролог
Поздний
вечер в элитном клубе «Дубай» как-то незаметно и очень плавно (как тягучий
дурман от приторной дымки алкогольных паров и кальяна по венам и притуплённым
чувствам осязания) перетёк далеко за полночь. Диск-жокей наконец-то включил его
заказ – Telekinesis «Ghosts And Creatures», и, похоже, на танцплощке пошло
ощутимое оживление. Правда, он так и не сдвинулся с места, наблюдая через
открытый проём меж тёмно-бордовыми итальянскими шторами за ритмичными
телодвижениями полупьяных танцоров.
Неоновая
светомузыка с хаотичной пляской лазерных лучей и более тяжеловесные клубы
дискотечного дыма усиливали непривычный для простых смертных психоделический
антураж ночного заведения. И само собой, доводили своей дикарской какофонией до
полного раздрайя и без того одурманенный рассудок. Но ему нравились эти ни с
чем не сопоставимые ощущения, сравнимые, разве что с флоатингом в камере
сенсорной депривации. Практически равноценное отделение сознания и чувств от
тела, когда едва не паришь (или почти паришь) над своей физической оболочкой,
впитывая будто расширившимися оголёнными нервами окружающую вибрацию, бьющиеся
о кожу молекулы спёртого воздуха-вакуума и даже собственные зудящие под
расслабленными мышцами кости. При чём последние будто бы слегка растягивало и
чуть ломало, как при болезненном воспалении, но без изнуряющей температуры.
Разве что испытываешь от этого отнюдь не раздражающий дискомфорт, а
исключительные нотки лёгкой ломки к периодическим приливам накрывающего кайфа.
Сказать при этом насколько тебе хорошо, и до какой грани ты уже ушёл в отрыв
(или в спейс), по сути, вообще ни о чём не сказать.
А
потом его слегка рассеянный взгляд зацепился за неё. Вначале неосознанно,
блуждая по смазанным полусумраком и практически слившихся в одну живую массу
танцующим телам, он вдруг, ни с того ни с сего, сфокусировался лишь на одной
конкретной фигуре. Как среди этой однородной и постоянно переминающейся толпы
ему удалось выделить только её? – Кирилл, естественно, не поймёт, но и делать
из этого исключительное событие века тоже не станет. Это просто произошло и
всё. И едва ли данное обстоятельство его чем-то удивило. Скорее, слегка
встряхнуло, вынудив сконцентрироваться на ворвавшейся в его поплывшее сознание
реальности. А затем подняться с мягкого дивана, потянувшись в сторону выходящих
на танцпол сквозных перил, окружающих почти весь периметр зала вместе с метровым
возвышением под вип-кабинки.
В
таких заведениях, тем более в моменты наибольшего столпотворения, можно
преспокойно ощущать себя невидимым призраком. Что, в сущности, он сейчас и
испытывал, неспешно нагибаясь над перилами, опираясь о холодный металл
перекладины изгибами локтей и устремляя пристальный взор в одну определенную
точку. А, учитывая, с каким забвением в эти самые секунды танцевали
раздухарённые посетители клуба, и сколько ещё здесь находилось таких же, как и
он, «сторонних» наблюдателей, то быть пойманным с поличным за столь некрасивым
занятием ему явно не грозило. Да и плевать ему хотелось на последнее. Пусть
ловят. Даже пусть заметит его та, в кого он вперился прямолинейным взглядом стороннего
зрителя, нисколько не чурающегося своих далеко недетских желаний. А желания у
него, скажем к слову, реально разрастались с каждой пройденной секундой всё
ощутимее и масштабнее. Особенно после того, как ему удалось разглядеть её лицо
чуть поближе и убедиться в том, что ему ничего до этого не привиделось.
