Центральное дело. Хроника сталинских репрессий в Якутии - Иван П. Ушницкий, Иван Иннокентьевич Николаев

Центральное дело. Хроника сталинских репрессий в Якутии

В ночь на 31 октября 1939 года внутреннее состояние якутской тюрьмы было наполнено тревожным плачем за умерших, но борющихся людей... И эта печальная музыка должна звучать и будет звучать из поколения в поколение в сердцах жителей Якутии - как напоминание, предостережение и священный долг перед теми, кто пожертвовал жизнью, чтобы построить прочный фундамент нашей республики.

Более тридцати лет прошло с момента первого издания этой книги, которая вызвала шоковый эффект, словно взрыв бомбы. И сейчас, дорогой читатель, вы держите ее в руках. Взгляните на прошедшие годы и посмотрите на эти события, описанные в неоспоримых фактах и документах - вы будете поражены жестокостью и несправедливостью, но и восхититесь несломленным мужеством и преданностью. Возможно, после прочтения вы переосмыслите свою точку зрения на современную ситуацию в стране и в нашей республике...

Пожалуйста, не забывайте, что каждая страница этой книги соткана из настоящих частей истории, и каждая строка призвана сохранить память о тех, кто пожертвовал всем ради свободы и справедливости.

Читать бесплатно онлайн Центральное дело. Хроника сталинских репрессий в Якутии - Иван П. Ушницкий, Иван Иннокентьевич Николаев

КНИГА, СЫГРАВШАЯ ВАЖНУЮ РОЛЬ В НАЦИОНАЛЬНОМ ПОДЪЕМЕ

В 1990 г. вышла книга «Центральное дело», ставшая большим событием в общественной жизни республики. Тираж книги составил 25 тысяч экземпляров, что в то время много для национального издательства. По переписи 1989 г., численность якутов составила 365 тысяч человек, таким образом, получается, что книгу «Центральное дело» прочитал каждый десятый-двенадцатый якутянин, не считая детей. К тому же, существовала практика одалживать книгу у друзей, знакомых и соседей. Поэтому нет сомнений, что ее прочитало большое количество людей.

В чем заключался успех книги «Центральное дело»?

Как вспоминает в книге «Сокровенная история Республики» один из авторов: «Тема репрессий – одна из ключевых для якутской нации. Память о репрессиях десятилетиями давила на народ, даже после реабилитации некоторых видных деятелей. Обвинение сотен и тысяч ярких, передовых и талантливых сыновей и дочерей нации в тяжком государственном преступлении остро воспринималось как негласное обвинение всего якутского народа в национализме и сепаратизме».

В течение долгого периода практически для каждого саха даже простое подозрение в национализме могло стать причиной для его прямого или негласного отстранения и отчуждения от успешной трудовой, научной, литературной карьеры. Люди помнили, как по обвинению в национализме были репрессированы лучшие представители нации – Максим Кирович Аммосов, Платон Алексеевич Ойунский, Исидор Никифорович Барахов, Степан Максимович Аржаков, Степан Васильевич Васильев и многие. Помнили, как преследовали Георгия Прокопьевича Башарина, Василия Семеновича Яковлева-Далана, Михаила Спиридоновича Иванова-Багдарыын Сүлбэ, Егора Егоровича Алексеева и других.

Ответственные сотрудники КГБ ЯАССР постоянно напирали на эту тему, особенно в 1980-е гг. Собрав партийный актив республики, читали публичные лекции о якутском национализме, в органе обкома КПСС «Социалистическая Якутия» печатали, например, статью «Разорванная паутина», в которой в национализме и якобы массовом дезертирстве совершенно необоснованно обвиняли население целого Алексеевского (Таттинского) района.

Процитирую одного из авторов из книги «Сокровенная история Республики» о том, как готовилась книга «Центральное дело»: «Документальная база по теме репрессий была основательной. Например, в Партийном архиве Якутского ОК КПСС было несколько больших томов, в которых были собраны изъятые из различных следственных дел, из прокуратуры и судебных органов свыше трехсот жалоб и заявлений репрессированных на неправомерные дела следователя НКВД ЯАССР Ивана Ахчагнырова. Большинство заявлений и жалоб на него были написаны, естественно, в 1937–1939 гг., были также взятые в 1950-х гг. у выживших бывших репрессированных показания, в которых они подтвердили свои жалобы, написанные двадцать лет назад. Специальная комиссия установила безусловную виновность Ивана Ахчагнырова. При этом я с Иваном Федотовичем почти неделю беседовал напрямую, каждый день по три-четыре часа, задавая вопросы по всем этим заявлениям и жалобам и получая его развернутые ответы, он обладал уникальной памятью и помнил всех своих подследственных. Надо отдать ему должное – он не пошел по пути простого отрицания, поскольку имелись архивные документы, его виновность была установлена, а объяснял мотивы своих действий, упирая на то, что такова была установка партии…