Все жанры Все авторы
Шторм - Ульяна Соболева

Шторм

Страниц

110

Год

—

Меня зовут Самуил Мокану, и я – член знаменитой и могущественной семьи Братства. Я родился с удивительными способностями, которых многие могут только мечтать. Мое детство было полно радости и счастья благодаря любви, которой обменивались мои родители. Но, противоречащая всем ожиданиям, я не знаю, что такое настоящая любовь, боль, плач или смех. Я не в состоянии испытывать эмоции, и это делает меня особенным.
Мое презрение к выражению чувств столь сильно, что, если кто-то осмелится приблизиться ко мне без разрешения, вероятнее всего, это будет последнее, что он сделает в своей недолгой жизни. Я – Шторм, имя, которое по праву принадлежит мне.
Так начинается первая глава моей истории, которую я жду с нетерпением.
P.S. Всегда носите защитный амулет при общении со мной, если хотите продлить свою жизнь.

Читать бесплатно онлайн Шторм - Ульяна Соболева

Ульяна Соболева и Вероника Орлова


НА ОСТРИЕ БЕЗУМИЯ. ШТОРМ

КНИГА ПЕРВАЯ

Дьявол прошептал в мое ухо:

"Ты недостаточно силен, чтобы выстоять шторм"

Сегодня я прошептал в ухо дьявола: "Я и есть Шторм".

(с) Перевод цитаты из Mind journal

АННОТАЦИЯ:

Я Самуил Мокану - золотой мальчик, рождённый в самой могущественной семье Братства, обладающий способностями, о которых другим остается лишь мечтать. У меня было счастливое детство и родители, которые одержимо любили друг друга. И я ненавижу их за эту любовь. Ты можешь называть меня Шторм, я же не умею любить, чувствовать боль, плакать или смеяться. Я презираю любое проявление чувств, и, если ты посмеешь дотронуться до меня без разрешения, скорей всего, это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни, агара.

ПРОЛОГ

(введение для тех, кто не читал серию «Любовь за Гранью»)

Самой сложной для меня оказалась встреча с отцом. Я уехал, едва он стал на ноги. Вернулся на службу. Я увидел его лишь тогда, когда при его инаугурации все воины выстроились на плацу, чтобы присягнуть в верности Морту и ещё раз - Нейтралитету. Я был среди них и так же, как и все, давал присягу на одном колене и целовал ему руку, но, когда мы остались наедине, и он захотел меня обнять, я оттолкнул его двумя руками.

- Ты мне не отец! Ты – Морт. И для тебя я – Шторм. На этом семейная сцена окончена.

Отец опустил руку, сжимая челюсти и глядя мне в глаза своими все еще белесыми глазами, я не отвел взгляда, прожигая его ненавистью, ощутимой на физическом уровне. Мы оба ее ощущали превосходно.

- Я говорил, что не прощу тебя. С тех пор ничего не изменилось. Я не прощу тебе того, что ты заставил меня сделать. Никогда!

- Но я был прав.

- Ты был жесток. Ты заставил меня сначала убивать отца, а потом смотреть, как умирает без него мать…

- Исход был бы одинаковым в любом случае, ты должен понять это!

- Плевать. Это не значит, что я смогу все забыть, только потому что ты был прав. Я это вижу каждый раз, когда закрываю глаза! Так что оставь меня в покое! Для тебя я теперь только Шторм….

И снова эта жуткая сцена, которую я не прощу им никогда…

***

Я не мог разговаривать, я пока что пытался хотя бы дышать и не смотреть на руку мертвой матери, свисающую у спины отца с окровавленными тонкими пальцами. И не мог думать о той боли, что она испытала, когда Курд резал ее наживую и вырезал из нее сердце, не мог об этом думать, не мог позволить себе увидеть ни одной картинки из прошлого и из будущего. Иначе сойду с ума… а мне почему-то казалось, что все это не происходит на самом деле, и они не идут молча по каменным ступеням куда-то вниз в подвал мимо крестов на стенах. Что это за место? Разве в пределах Мендемая кто-то мог вешать кресты в крепости? Или это территория Ламинии, отобранная когда-то у зверски растерзанных ангелов?

- Куда мы идем? – не узнавая собственного голоса и даже не надеясь услышать ответ.

- Увидишь. – таким же чужим голосом ответил отец, прижимая к себе свою драгоценную ношу.

Мы оказались в подвальном помещении с зажженными на стенах под потолком факелами, а на скамье у стены валялась накидка отца. Значит, он побывал здесь. Зачем, одному дьяволу известно. Посреди подвала стоит деревянный стол, застеленный белой простыней, на которую Ник осторожно положил Марианну, и повернулся ко мне. Свет факелов падал на смертельно бледное лицо Морта, и мне вдруг показалось, что передо мной живой мертвец с изъеденным и изрытым временем лицом…и осознанием – это от голода. Отец не ел и не замечает признаков распада собственных тканей.

Вам может понравиться: